Кошки

Всё разрушено. Всё пошло к чертям. Сначала исчезли люди, а затем эта долбанная сучка начала возводить проклятые купола и пропадать в Питомнике, готовя нашу погибель. Кулаки сжимались от бессильной злобы, стоило вспомнить, как легко удалось нас всех обмануть.

Акка сама предложила организовать общий сбор и судить её за убийство вожака Прайда. К тому времени сучка уже успела достать всех своими закидонами, поэтому в столицу съехались почти все львы грани. Никто не сомневался в решении Совета усыпить бешенную тварь и не ожидал каких-либо неожиданностей. Несколько непонятным, для всех, правда, был выбор места суда — на площади Аккиных куполов — сооружений непонятного назначения.

Мы стояли недалеко от центрального, самого большого, купола и Мирра заметил, что непонятные штуковины здорово уродуют центр города. Торрин промолчал, но его физиономия окаменела. Кажется, лев подозревал некий подвох и единственный, из присутствующих, имел оружие.

Стена постройки дрогнула и разошлась, выпустив на площадь странную процессию, с Аккой, во главе. Следом шли десять членов Совета, но их облик причудливо изменился, словно львы перестали быть собой. Воздух, вокруг мощных тел дрожал, а в неподвижных глазах застыла пустота.

Отступница обвела взглядом всех, собравшихся на площади и вдруг громко расхохоталась. Нечто ужасающее наполняло её хохот и потрясённые дикой пантомимой, мы пропустили тот момент, когда малые купола изрыгнули наружу своё кошмарное содержимое.

Тысячи гиен — тощих жилистых созданий, чьи клыки и когти могли полосовать наши тела, а рефлексы почти не уступали львиным. Однако даже самый слабый кот мог бы справиться с отвратительной тварью, если бы не пара нюансов.

Именно в тот день, наше главное достоинство — бесстрашие, обратилось против нас. Там, где нужно было отступить и объединиться, львы атаковали в одиночку, погибая под грудами серых тел. И второе: чёртова сука не осталась в стороне от учинённой бойни, а приняла в ней активное участие. У гадины и её свиты было оружие, а у нас — нет.

Если бы не Торрин, все мы остались бы там.

Некоторое время нам пришлось работать вместе, расследуя исчезновение людей, поэтому мы могли оценить и точность его суждений, и молниеносную реакцию. Торрин возглавил нашу группу, дав возможность вырваться из центра мясорубки и укрыться в одном из дворцов, на окраине. Тогда нас ещё было семеро, но Лааву, Соли и Калина убили во время той неудачной попытки прорваться, когда пострадал Мирра.

Я покосилась на кота, и он усмехнулся своей обычной, слегка рассеянной, улыбкой. Когда я на миг представила, что его может не стать, у меня всё внутри заледенело. Эти глаза, усмешка и нежные касания ласковых пальцев…Акка, будь ты проклята!

— Вроде всё спокойно, — буркнул Дварра, покачиваясь с пятки на носок, — у нас есть какой-нибудь определённый план или мы просто встретим ближайшую группу гиен и попросим отвести к хозяйке? Мол так и так, желаем её прикончить.

— Шутник, — хмыкнула я, — мы же уже обсуждали: есть всего два места, где она может быть — Звёздный портал и купола. Выбор невелик.

— Идём к порталу, как и собирались, — Мирра осторожно снял руку с моего плеча и сделал пару шагов, — боюсь, до куполов я не доберусь.

Дварра шагал впереди, насвистывая нечто, смутно знакомое, точно привет из прошлого. Кажется, эту мелодию я слышала, когда на здешнюю грань приезжала какая-то кошка, очень популярная в центральной оси. На открытой площадке, за городом, собралось столько львов и людей, сколько я прежде никогда не видела. Однако тишина стояла полная, словно все разом затаили дыхание. И в этом безмолвии нежный голос львицы лился в небеса, подобно звону серебряных капель водопада. Аккомпанемент настолько сливался с пением, что казался всего лишь его частью.

Картина полыхнула перед глазами, и я попыталась её удержать, остановить прошлое, сгинувшее в темноте и холоде. Тщетно. Фигуры, лица и голоса легко ускользнули сквозь пальцы, ушли в плиты дороги, развеялись порывами жаркого ветра. Похоже, Мирра уловил часть пропавших образов и легко коснулся пальцами моей ладони. На осунувшейся физиономии появилась ободряющая усмешка.

— Всё ещё будет хорошо, — тихо сказал он, сильно припадая на раненую ногу, — ты будешь счастлива и вновь ощутишь краски жизни. Когда всё закончится, я нарисую ещё один портрет. Думаю, получится намного лучше.

Я посмотрела на него и наши взгляды встретились, по-прежнему вызывая ощущение тёплого взрыва внутри. Невысказанные слова, как обычно, жгли язык, и я опять ощутила неуверенность, пополам с нервозностью. Почему это так сложно?

Невысокие дворцы окраин начали сменяться человеческими постройками, давным-давно заброшенными своими бывшими обитателями. Какие-то пакеты и ящики, явно собранные в дикой спешке, продолжали лежать у распахнутых настежь дверей, превращаясь в неразборчивые груды мусора. Люди бежали под землю, позабыв подготовленную утварь, да и саму прежнюю жизнь тоже. Как можно было променять солнце и ветер на душные смрадные переходы? Люди…