Кошки бродят по ночам

– Я разбираюсь в подобных делах не так хорошо, как Дональд Лэм, но чтобы мне в голову пришла какая-то мысль, совсем не обязательно свалить на нее тонну кирпича. Миссис Голдринг все о вас знала, и вы все знали о миссис Голдринг. Миссис Голдринг хотела, чтобы Карлотта не имела с вами ничего общего. И у нее была достаточно толстая дубинка, чтобы удерживать вас на расстоянии. И вдруг все уладилось. Вы решили представить дело так, будто поднялись по ступенькам и позвонили в дверь без всяких предварительных договоренностей. Ба! Это шито белыми нитками. Я не знаю, нашли ли вы Карлотту или Карлотта отыскала вас. Возможно, Карлотта взяла на себя инициативу, потому что сами вы боялись встретиться с ней, принимая во внимание занесенную над вами дубинку миссис Голдринг. Если мне будет позволено сделать предположение, то я скажу, что у миссис Голдринг наверняка есть некоторые документы, которые она при необходимости могла бы показать Карлотте. Возможно, они были заперты в сундучке, который стоит где-нибудь в укромном уголке дома, и миленькая, вечно сующая во все свой нос Карлотта, стремящаяся узнать, кто же ее мать, умудрилась найти его, порыскала кругом, нашла ключ и сделала с него копию. Как только она открыла ящичек, то узнала, кто ее мать, и принялась ее разыскивать. Выражения, которые были в документах, не слишком беспокоили Карлотту, потому что милая маленькая Карлотта выяснила, что миссис Голдринг близка к краху и что Мейбл составила завещание, по которому состояние переходило к ее мужу. Карлотта, эта хныкающая, лицемерная, испорченная девчонка, не желала так просто оказаться на улице.

– Вы говорите так, – усмехаясь, сказала Карлотта, – что я даже не имею возможности вставить слово. Выкладывайте все, что у вас есть, а потом мы посмотрим, что вы сможете доказать.

Берта посмотрела на сержанта Селлерса:

– Ну как?

– Давайте дальше, Берта. Вы затягиваете на своей шее петлю, но все равно продолжайте. Когда вы закончите это заседание, вам будет предъявлено достаточно исков, чтобы вы смогли нанять целый штат адвокатов. Но я буду проклятым лжецом, если стану утверждать, что не получаю от этого удовольствия.

– Это завещание сожгла Карлотта, – продолжала Берта.

– На каминной решетке в офисе Эверетта Белдера? – с сарказмом спросила миссис Голдринг.

– Да, на каминной решетке Эверетта Белдера, – сказала Берта. – И я как раз была там, когда она это проделала. И более того, Фрэнк Селлерс, вы в это время тоже были там. В камине горел огонь и какие-то бумаги. Я как раз обвиняла Имоджен Дирборн. Это был поистине драматический момент. Все смотрели на Имоджен, а Карлотта вошла и невинно заявила, что никого не нашла в приемной и поэтому прошла прямо в кабинет. И вы помните, что она стояла спиной к камину. В глубине моей памяти всплывает картина, на которой огонь в камине вспыхивает, когда около него останавливается Карлотта.

– Бог мой! Вы абсолютно правы! – воскликнул сержант Селлерс.

– Это ложь! – закричала Карлотта.

– Теперь я поняла. Когда она нашла бумаги, там было и завещание Мейбл. Все состояние доставалось ее мужу. Если Мейбл умерла бы без завещания, состояние должно было бы быть поделено пополам между мистером Белдером и матерью. А по этому завещанию все переходило к мужу, и было логично предположить, что он знает об этом. Так что же делает миленькая маленькая Карлотта, хотя в этом небольшом деле она могла бы воспользоваться помощью своей матери? Она берет завещание, отрывает ту часть, где стоит имя Эверетта Белдера, чтобы в том случае, если текст будет восстановлен экспертом, она не попала бы впросак. Потом она стала искать возможность, где бы можно было сжечь его и при этом свалить вину на Белдера. Вот что она искала, когда вошла в кабинет. Обстоятельства не могли сложиться для нее лучшим образом. В камине горел огонь, и все в комнате сосредоточенно смотрели на Имоджен Дирборн. Наша миленькая маленькая Карлотта подходит бочком и встает спиной к огню, бросает туда завещание, а потом в нужный момент рассказывает, что Мейбл составила завещание, согласно которому все переходит ее матери, обвиняет Белдера в том, что он сжег его, и зовет эксперта, чтобы он сфотографировал пепел на каминной решетке. Эксперту удалось собрать достаточно доказательств, подтверждающих, что завещание Мейбл было последней бумагой, сгоревшей в камине. Но он не мог полностью восстановить его. Даже если бы он это сделал, недоставало бы имени наследника, потому что, без сомнения, Карлотта не оставила для этого никаких шансов. Ну, а теперь скажите, в чем я не права?

– Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать все эти оскорбления, – заявила Карлотта.

– Тебе и не надо этого делать, дорогая, – с достоинством провозгласила миссис Крофтус. – Лично я думаю, что эта женщина просто сумасшедшая.

Сержант Селлерс с рассеянным видом вытащил из кармана сигару, отломил от нее конец и выудил из кармана спичку.