Кошки Дремучего леса

– В прошлый раз? Что было в прошлый раз? – переспросила она, когда Лилиан вдруг умолкла.

– В прошлый раз вы ни о чем таком не просили.

– Надо же. У меня, наверное, был приступ великодушия.

Но тут Лилиан вспомнила о бутылочке из-под зелья. Откопав ее на дне сумки, девочка протянула находку Матушке Опоссум:

– Вот что у меня есть.

Ведьма поднесла склянку к свету и улыбнулась.

– Что ж, неплохое дополнение к коллекции на дереве, – одобрила она. – Но слишком уж скромное подношение для столь серьезного колдовства. Есть у тебя что-нибудь еще?

– Могу я что-то сделать в уплату за услугу? – рискнула спросить Лилиан.

– А вот это отличная мысль, – кивнула ведьма. – Почему бы тебе не поведать мне свою историю?

– Мою историю?

– История, которую слышишь впервые, не хуже золотой монеты. И даже лучше – если это славная история.

– А разве ваш станок не рассказывает вам обо всем на свете?

– Истории существуют для того, чтобы ими делиться и их слушать, – назидательно заметила Матушка Опоссум и уселась в кресле поудобнее.

– Но мне нужно спешить.

– Спешить тебе ни к чему, милая, – улыбнулась старуха. – Я же собралась возвращать тебя. Сделаю я это сию минуту или через час – ты окажешься в одном и том же времени. По-другому никак.

Лилиан беспокойно ерзала в кресле и вертела чашку на блюдце.

– Но тетушка…

– Тетушка никуда не денется. Ты станешь котенком. Все будет как прежде. Так что у нас есть время на твою историю.

– Не такая уж она интересная.

– Да что ты?

– В ней много скучных мест.

– Так расскажи нескучные, – распорядилась Матушка Опоссум. – Или у тебя найдется еще что-нибудь в уплату?

* * *

Лилиан почти успела прикончить вторую чашку чая, прежде чем подобралась к концу. Кое-что она пересказывала очень бегло – например, не стала уточнять, почему П. С. оба раза покидал ее в лощине Черной Сосны.

– Значит, он и сейчас сидит там, на болоте? – спросила Матушка Опоссум, когда Лилиан замолчала.

Лилиан осторожно кивнула.

– Удивительно. Таких застенчивых зверей еще поискать. Чтобы лис упустил возможность полакомиться…

– Ну, он… он просто… знаете…

– Знаю. Полагает, я готова убить его за то, что он съел моего мужа.

– И вы знали с самого начала? Так вы не хотите его убить?

– Чего ради? Уильям был уже мертв. Так уж заведено в природе: мы либо возвращаемся в землю, либо попадаем в чей-то желудок.

– А как вы догадались?

Матушка Опоссум улыбнулась:

– Я же ведьма, забыла? Вот если бы я не догадалась, вам с дружком было бы чему удивиться.

– Наверное. Ой, как П. С. обрадуется!

Ведьма-опоссум весело расхохоталась:

– Нет же, он тебе не поверит. Решит, что это уловка – будто бы я усыпляю его бдительность, а сама только и жду, как бы наложить на него заклятие.

– Почему он так решит?

– Это вполне по-лисьи. Он ведь хитрый, сам привык лукавить – и от других ждет того же.

– А я бы не стала его обманывать.

– Возможно, в это он даже верит. – С этими словами Матушка Опоссум поднялась с кресла. – Что же, все это очень мило, но пришел час вернуться тебе назад во времени, а миру снова измениться.

– А это… это больно?

– В прошлый раз было больно?

– Нет.

– Почему в этот раз должно быть иначе?

И прежде чем Лилиан успела ответить, Матушка Опоссум щелкнула пальцами…

Глава двадцатая Девочка, которая опять стала кошкой

И снова все изменилось.

Вот девочка сидит в кресле у камина – а через мгновение она уже котенок. Котенок стоит посреди болота, а прямо над ним возвышается огромная сухая сосна. Единственное, что не изменилось, – это Старая Матушка Опоссум. Она была и там и там. Но минуту назад Лилиан смотрела на ведьму с высоты своего роста, а теперь вынуждена была задирать мордочку.

– Все… все стало как раньше?

– Да ведь ничего и не менялось, – пожала плечами ведьма. – Я просто ненадолго показала тебе другой путь, что пролегает за пределами нашего мира. Один из вариантов, если угодно.

Лилиан смотрела на Матушку Опоссум в полном замешательстве.

– Мои бутылочки ловят и хранят ветер, – пояснила ведьма. – И не только из этого мира, но из всех. Из тех, что были, и из тех, что могли бы быть.

Я лишь хотела дать тебе понять, какие огромные последствия могут быть у маленьких решений. По моей просьбе бутылочки спели песнь, распахнувшую врата иных возможностей, и ты вбежала в эти врата, полагая, что ты девочка, – таков и был твой облик на все время странствия. Но, как я уже сказала, это лишь один из множества вариантов.

– То есть это было не по-настоящему? Я так и оставалась котенком все то время, пока считала себя девочкой?

Ведьма-опоссум кивнула:

– Пока ты была там, здесь ничего не изменилось. Что-то могло измениться только вот тут, – и старуха положила ладонь котенку на грудь. – В твоем сердце. В том, как ты видишь мир.

– Значит, это было что-то вроде… урока?