Кошки - Мышки

— …Ау! — окликнул ее Воронцов.

— А? — очнулась Новикова.

— У, — шумно выдохнул Мишель, будто пугая. — Спрашиваю, как покатались.

— Хорошо, — закивала Кира. — Здорово. Влад байкерский бар показал. Картошка там очень вкусная, — печально заметила она.

До ужина еще два часа аппетит нагуливать. За это время желудок сам себя переварит и за двенадцатиперстную примется.

— Это всё, что понравилось? — победно улыбнулся Воронцов.

Кире даже обидно за Влада стало. По крайней мере, про него единственного из всех директоров она точно знала, что он… не сволочь. Он столько раз приходил на помощь. И никогда ничего за это не требовал. Кроме ужина. Но совместный ужин — это не перевод к завтрашнему утру. Его даже готовить не нужно было. Это по-человечески. И даже — по-мужски.

— Почему же, — возразила Новикова. — Мне всё понравилось. И музыка, и антураж, и бильярд.

— И пьяные бородатые мужики в цепях, — презрительно фыркнул Воронцов.

— Бородатые мужики были, — согласилась Кира. — Но вели они себя исключительно прилично.

В отличие о некоторых, добавила она про себя. Но, видимо, думала она слишком громко, поэтому наезды в адрес коммерческого директора внезапно прекратились.

— Ты помнишь, что в четверг мы идем на открытие выставки? — вдруг вспомнил Мишель.

Конечно, Кира помнила. Она даже платье для этого случая купила. Но это «мы» резануло ухо. Как и эта бравада. Будто он соревновался с КотоФеем. Новикова вспомнила слова Кости о том, что Влад и Мишель очень разные, и это прозвучало так, будто между ними есть соперничество.

— Спасибо, я помню, что вы меня пригласили. Но поплеваться было бы дешевле.

— В смысле? — не понял арт-директор.

— В смысле, дети, когда хотят выяснить, кто круче, плюются. Кто дальше плюнул — тот победил, — пояснила Кира.

— Ты — не тот случай, когда стоит экономить, — Мишель галантно приложился губами к ее пальчикам.

Впереди показалась зеленая шапка парка, распростершаяся над резной оградой с белоснежными столбами. Неподалеку от арки входа, лениво обмахиваясь газеткой, сидела продавщица кваса. Рядом с нею стоял ларь с мороженым.

— Можно… — начала Кира одновременно с Мишелевским: «Хочешь…»

Они рассмеялись. Наваждение Мишеля-Сноба развеялось. Место ему уступил Мишель-Милашка. С ним было очень комфортно есть мороженное, брести по парку под звуки ретро-попсы из громкоговорителей и молчать…

В семь часов, когда мороженное было съедено, попса и нынешнее поколение детей обсуждены, раздался телефонный звонок.

— Да, — ответила Кира.

— Кира, открывайте, — мягко прозвучал хрипловатый голос генерального директора.

«Медведь пришел», — завершила Кира его фразу про себя. Она действительно уже забыла, почем оказалась в этом парке.

— Что открывать?

Это единственное, на что хватило ее фантазии.

— Дверь. Я у вас под дверью.

— А я не дома, — тихо призналась Кира.

Вообще-то генеральный и сам должен был об этом догадаться по музыкальному фону.

— Но мы же договорились… — в голосе Колчевского промелькнула нотка неуверенности, и это было настолько противоестественно, что Кира сбилась с шага.

— Геннадий Николаевич, я думала, вы пошутили, — выдала Новикова заранее заготовленную версию. — Всё-таки вы — генеральный директор, и ко мне в гости…

Кира даже руками развела, насколько позволял прижатый к уху телефон.

— То есть вы не дома, — констатировал генеральный очевидное.

— Нет. Простите, — повинилась Новикова.

— Очень жаль, — проговорил Колчевский и отключился.

Жалости в тоне было мало, а задумчивости много.

Всё. Теперь можно идти домой. Медленно, в надежде, что Ген-директор не станет поджидать Киру у подъезда с целью устроить «темную». Девушка бросила короткий взгляд на спутника. Мишель сделал вид, что ничего не слышал. Когда она засобиралась домой, Воронцов настоял на том, чтобы проводить. И действительно довел до двери. В ручке которой торчал букет роз. Арт-директор и его не прокомментировал. Просто попрощался и, словно в старом кино, поцеловал руку. Кира вошла в квартиру, закрыла за собой дверь, уткнулась носом в букет и зависла от перегрузки диска.

Глава 14

Следующим утром, пока Ген-директор традиционно — и не без оснований — распекал тройку директоров, располагавшихся в иерархии фирмы на ступеньку ниже него самого, Мишель разглядывал своих приятелей-соперников. Наверное, совершенно беззастенчиво, поскольку Гена прервал свою отповедь и поинтересовался, чем таким неподобающим занята сейчас голова у арт-директора.

— Думаю о Кире, — хохотнул тот. — Вот ведь каким Колобком оказалась наша тихушница. «Я от дедушки ушел», — он развернул правую кисть в сторону Влада, будто собирался на ней взвесить подвиги девушки. — «И от бабушки ушел», — повторил жест левой рукой, но на этот раз его ладонь была обращена в сторону генерального.

— А ты откуда знаешь? — исподлобья поинтересовался Колчевский.

Влад отмалчивался. Костя с любопытством переводил взгляд с одного на второго, со второго на третьего.

— Имел честь вчерась выгуливать барышню в парке, — не удержался от хвастовства Воронцов. — Но удрала она от тебя сама. Добровольно. Целенаправленно. Я там был прицепом. А не локомотивом.