Кошки-мышки

«Мост вздохов» был сейчас полупустым, так же, впрочем, как и остальные бары старого города в середине недели около восьми вечера. Те, кто заходили «пропустить по одной» после работы, ушли, набросив пиджаки на руку, а вечерняя публика из новостроек еще только садилась на автобусы в сторону центра. Нелл и Холмс устроились за столиком в углу, подальше от игровых автоматов, хотя и слишком близко к динамикам. Заказывая еще полпинты пива для себя и перье и апельсиновый сок для Нелл, Холмс спросил девицу за стойкой, нельзя ли сделать музыку немного потише.

— К сожалению, нет. Это нравится нашим клиентам.

— Но мы и есть клиенты! — настаивал Холмс.

— Вам нужно обратиться к управляющему.

— Так я и сделаю.

— Он еще не пришел.

Холмс бросил на девушку уничтожающий взгляд. Повернувшись, он двинулся к своему столику, но тут же остановился: открыв его кейс, Нелл рассматривала фотографию Трейси.

— Кто это? — спросила она, закрывая кейс.

Он поставил стаканы на стол.

— Это по делу, которым я занимаюсь, — ответил он ледяным тоном. — А кто сказал, что ты можешь рыться в моих бумагах?

— Седьмое правило, Брайан. Никаких секретов.

— И тем не менее…

— Очень хорошенькая.

— Кто? Да я даже…

— Я видела ее около университета.

Холмсу стало интересно.

— Правда?

— М-мм… В библиотечном кафе. Я обратила на нее внимание, потому что она выглядела старше других студентов.

— То есть она учится в университете?

— Не обязательно, в кафе может ходить кто угодно. В библиотеке, конечно, одни студенты, но там я ее не встречала. Только в кафе. А что она сделала?

— Насколько мне известно, ничего.

— Тогда зачем тебе ее фотография в голом виде?

— Это в досье, которое я собираю для инспектора Ребуса.

— Он коллекционирует порнуху?

Теперь Нелл улыбалась. Он ответил ей тем же, но улыбка замерла у него на губах, когда в паб, смеясь, вошли Ребус и Маккол.

Холмс не хотел, чтобы Нелл встречалась с Ребусом. Хотя порой она, как сегодня, и помогала ему в работе, но когда они проводили вечер вместе, он старался забыть о полицейской службе. Кроме того, он не хотел сообщать Ребусу, что у него есть знакомая в библиотеке, а просто собирался представить готовый материал, как только информация потребуется.

Появление веселой парочки портило и вечер, и этот план. И пуще всего Холмс боялся, как бы Ребус, подойдя к их столику, снова не напомнил ему, что его дело — протирать подметки.

Опустив голову, Холмс краем глаза наблюдал, как Ребус сразу повернул к бару, и облегченно вздохнул: со стаканами в руке оба инспектора перешли к столу для игры в пул в другом конце зала и заспорили, кому бросать двадцатипенсовик.

— Что случилось? — Нелл нагнула голову к самому столу и заглядывала ему в лицо.

— Ничего. — Он решительно отвернулся от зала. — Ты хочешь есть?

— Пожалуй, да.

— Я тоже.

— Ты же сказал, что перекусил.

— Совсем чуть-чуть. Приглашаю тебя в индийский ресторан.

— Я все-таки допью свой сок? — Нелл сделала три последних глотка, они вышли, и дверь за ними тихо закрылась.

Ребус подбросил монетку.

— Орел или решка?

— Решка.

— Твоя взяла.

Маккол прицелился в треугольник, а Ребус повернулся к двери бара. Что же, подумал он, почему бы и нет. Холмс не при исполнении, с девушкой и не обязан отдавать честь старшему по званию. Возможно также, что ничего нового он не нашел. Но Ребус не мог отделаться от ощущения, что Холмс демонстративно его проигнорировал. Днем Ребус обошелся с констеблем резко, тот обиделся и отвечает тем же.

Маккол разбил шары, но ни одного не отправил в лузу.

— Твоя очередь, Джон.

Ребус натер кий мелом. Он наклонился, прицеливаясь, и Маккол наклонился рядом с ним.

— Похоже, это единственный паб на всей улице, где не собираются голубые, — сказал он тихо.

— Ты знаешь, что такое гомофобия, Тони?

— Иди ты… — Маккол выпрямился и проследил за движением шара, так и не попавшего в цель. — Разумеется, каждому свое, но некоторые из этих заведений…

— Ты в них, похоже, разбираешься.

— Да нет, только повторяю то, что говорят.

— Кто именно?

Маккол отправил в лузу полосатый шар, следом еще один.

— Брось, Джон. Ты знаешь Эдинбург не хуже меня. Голубой расклад всем известен.

— Как ты сказал, каждому свое.

В голове у Ребуса почему-то прозвучало: «Ты мне как брат, которого у меня никогда не было…» Нет, нет, хватит. В эту игру он уже наигрался. Следующий шар Маккол потерял; Ребус снова подошел к столу и сделал совсем неуклюжую попытку.

— Как тебе удается играть, столько выпив?

Маккол усмехнулся.

— Чем больше пьешь, тем меньше руки дрожат. Добивай свою пинту, и я возьму тебе еще одну.

* * *

Джеймс Карью решил, что сегодня может позволить себе немножко расслабиться. В конце концов, он это заслужил. Только что он продал крупный земельный участок на окраине Эдинбурга финансовому директору одной компании, недавно обосновавшейся в Шотландии, а за семь акров на юге двое архитекторов, муж и жена, шотландцы по происхождению, переезжающие из Кента обратно на родину, предложили лучшую цену, чем он рассчитывал. Хороший день. Не самый удачный, но достойный того, чтобы его отметить.