Кошки-мышки

– Я женюсь на тебе, Нин. – Сказал громко и уверенно, точно пообещал, а не просто дурачился. – Одно твоё слово и, правда, женюсь.

– Я уже сказала «нет». – Прошептала.

– А ты хочешь, чтобы всё было по-настоящему, так? Я тебя правильно понял? – Прокричал он несдержанно и чрезмерно громко.

Без злости, без претензии, просто что-то в моём поведении его задело, и это был вовсе не отказ. Я стояла всего в трёх метрах, а чувство такое, что на другом берегу бурной реки. И именно сейчас, глядя на него, сердце действительно колотилось.

– Валентина Степановна, а разве я вас звал? – Рыкнул он чуть в сторону и от этого тона я дрогнула. Эйфория, поселившаяся внутри, испарилась. Тоже обернулась в сторону кухни. Женщина, казалось, не знала, что на это ответить.

Я нерешительно улыбнулась и прищёлкнула языком, отвлекая внимание на себя.

– Вот так, Валентина Степановна. А вы не верили. Любовь – страшная сила. – Округлила глаза, демонстрируя мощь этого самого чувства.

Дементьев со всей силой хлопнул дверью. Домработница схватилась за сердце и убежала. Видимо, за корвалолом. Я ещё некоторое время постояла в пустом коридоре, но в итоге не решилась утешать ни одну, ни другую сторону.

– Я говорила о себе, Дементьев. Я готова тебя полюбить. – Пробормотала тихо-тихо двери его кабинета и тяжко вздохнула, осознавая, во что же всё-таки вляпалась.

Дементьева в этот день больше так и не увидела. И как уходил не слышала, и как раздавал Валентине Степановне особо ценные указания. Зато точно слышала, как вернулся. После двенадцати. Причём, он явно хотел, чтобы я о его появлении в пределах квартиры знала. Иначе с чего бы стал настольо старательно шуметь? Интересно так, особенно когда я на свет из комнаты выползла с одним закрытым глазом, спросил: «Что? Разбудил? Извини, не хотел». И тут же ключами о хрустальную вазочку БАМЦ! Сразу и второй глаз открылся, и степень опьянения Дементьева бросилась в глаза. Пьяных я не любила ещё больше чем курящих, но Дементьев, как назло, пьяным не был. Скорее, выпившим. Пусть даже много… для его комплекции это не страшно. Но вот степень его наглости теперь точно зашкаливала. Так он и уставился на меня, разглядывая ноги. Да! Пижаму я по его требованию не одела. Но длинная майка, привереду, видимо, тоже устраивала мало, так он скривился.

– Знаешь, дорогая, а вопрос о том, кто кого бросил, – он медленно вдохнул, и от меня отвернулся, – я имею в виду твоего мужа… остаётся актуальным. – Выдал и скривился сильнее. – Откуда ты их берёшь?.. – Пожевал губами, ненавистно глянул на ночную майку и напряжённо повёл плечами.

Правда, ответа моего не ждал. Принялся стягивать туфли. Выставил их под линеечку, портфель поставил на край тумбы, разогнулся.

– Как ты там сказала? В нём не хватало мужественности? Так, извини, ты в этом наряде не возбуждаешь! Меня так точно…

– Вы это уже говорили, к тому же майка была ни при чём.

– А я правду тебе говорил. И тогда, и сейчас. – Бурчал, удаляясь в сторону кухни. – Женщина должна возбуждать желание. Женщина должна обещать загадку. А что обещает это убожество? – Сделал одолжение и обернулся, тыча в меня указательным пальцем. – Тихий перепих продолжительностью минуты три и то, если дети не проснутся. Вот! Вот кого ты мне напоминаешь! Жену после десяти лет совместной жизни. – Криво ухмыльнувшись, Дементьев уселся за кухонный стол, руки скрестил перед собой. Я повторила его позу в зеркальном отображении, усаживаясь напротив. Потом передумала и ладонями подпёрла подбородок.

Сейчас Дементьев мало чем напоминал идеал. Не внешне, нет, внешне, как и всегда, придраться было не к чему. Он отличался своей внутренней энергетикой. Уставший и отчего-то злой, смотрел на меня и так же зло усмехался. Улыбка всё чаще выходила кривой, а потом он и вовсе на спинку стула откинулся, чтобы расстояние между нами увеличить.

– Вы бросили свою жену после десяти лет совместной жизни, потому что она перестала вас возбуждать, Даниил Алексеевич, я правильно поняла?

– Нет. – С чего-то рассмеялся он моим выводам и выглядел более позитивным, чем минуту назад. – Я сейчас о тебе говорю.

– Так, и меня никто не бросал. Я всегда уходила первая.

– Всегда… – Посмаковал он слово. – Тебе сколько лет-то, красавица? Всегда она первая уходила… Сколько раз уходила, если не секрет? Один раз «до» и один «после»? Ключевым моментом сейчас я имею в виду замужество. Так это не показатель. – Он довольно скалился, я же вынуждена была с выводами согласиться. – А хочешь, вот, прямо сейчас подпорчу статистику? Хочешь?

Взглядом Дементьев явно брал меня «на слабо», а вот действиями, несколько напрягал. Встал из-за стола, ко мне приблизился и за ладонь на себя потянул. Как желаемого добился: я со стула слезла, повёл к входной двери, снял свой пиджак и накинул мне на плечи. Усадил на невысокую банкетку и лично опустился на одно колено, чтобы помочь с обувью, которую я успела расставить в произвольном порядке, притесняя и разбавляя бесконечный ряд чёрных и коричневых мужских туфель.