Кошки-мышки с мафией

Как рассказывала маманя, Борман в одиночку брал особо опасных преступников, врывался в малины (это бандитские явки так называются, если кто не понял) и считался лучшим оперативником города. А потом настали другие времена, когда особо опасные преступники стали разъезжать в "мерседесах" и не прятаться по конспиративным хазам, а совершенно спокойно существовать в своем офисе — с адресом и телефоном. Конечно, и теперь удавалось "взять за хобот", как выражался Борман, какого-нибудь жулика. Но сделать это было ой как трудно и там, где раньше дядя Боря справлялся в одиночку, теперь приходилось просить помощи чуть ли не в Министерстве внутренних дел, куда связи наших электрочугунских мафиози пока не распространялись.

Теперь дяде Боре все чаще нужно было орудовать калькулятором, а не пистолетом. Ну а мы, значит, еще могли себе позволить видеть милицейскую романтику в своем свете.

Пока я предавался таким размышлениям, Колька раскопал еще одну интересную записку. Речь в ней шла о расходах и доходах фирмы "Банзай" за текущий год. В неровно нарисованной графе "Доходы" стояли какие-то смешные суммы, которых вряд ли бы хватило для покупки одного такого радиотелефона, что висел на поясе у Ползункова-Шпалы.

Зато колонка расходов тянулась чуть ли не на две страницы, куда входили и покупка автомашины "Jeep Cherokee" и пяти радиотелефонов "Панасоник", и расходы по оформлению зарубежных паспортов, и авиабилеты (в основном во Владивосток и Хабаровск), и бешеные суммы "представительских", и… счета покупки оптовой партии жевательной резинки "Стиноролл"!

— Вот это да! — переглянулись мы.

Значит, неспроста этот "Стиноролл" все время вокруг да около мелькает, ох неспроста!

Еще на той же бумажке стояли какие-то непонятные каракули и аббревиатуры — ИПП, РУОП, ГТУ…

Но к концу дня, честно говоря, во всем этом разобраться было уже сложно. С совершенно затуманенными мозгами легли мы спать, так и не дождавшись дяди Бориного прихода.

Засыпая, Колька пробормотал:

А что если дядя Боря сейчас сюда явится? С какой-нибудь Региной на коньяке?

Ничего, — буркнул я, — в ванную пойдем спать…

Из рассказа Коли Затевахина

Утром мы, конечно, проспали. Ну маманя ведь будильник не завела, нас не Растолкала! Поэтому, чтобы не устраивать гонки по вертикали, первый урок с Толькой мы решили заколоть. Собрали по всей квартире остатки съестного и устроили то, что у Джерома К. Джерома называется ирландское рагу. Только около десяти мы, наконец, готовы были выкатиться в школу. Тут Толька предложил:

— Давай дяде Боре позвоним, он, наверное, уже на работе.

Мы набрали номер телефона (к счастью, хулиганы в квартирах трубки еще обдирать не научились) отделения милиции и попросили оперуполномоченного Соловьева Бориса Федоровича.

На той стороне провода замешкались, и вскоре чей-то резкий, но вкрадчивый голос поинтересовался:

А кто его шукает?

Племянники, — говорим, — Коля и Толя.

А, це вы! — удивилась трубка. — Вы где, хлопчики?

Тут мы узнали голос. Это говорил начальник отделения милиции Сивуха. Мы переглянулись. Толька врет:

— Из города звоним.

Сивуха трубку ладонью прикрыл, наверное, что-то спросил такое, чего нам слышать не полагалось. Потом залебезил:

— А Борис Федорович, хлопчики, в командировке. Но вы усе равно заходи те у нас сегодня стрельбы в тире.

Если хотите, дадим вам по шесть патронов в честь дня работников милиции.

Тут мы с Толькой струхнули не на шутку. Мы-то ведь знали, что тир сам же Сивуха закрыл под склад! Да и потом какой день работников милиции в апреле?

К счастью, Толька не растерялся:

— Спасибо вам, сейчас придем!

Потом трубку на рычаги шлепнул:

— Ща придем, держи кобуру шире!

Чувствуем — вокруг нас начало твориться что-то непонятное.

В школу мы прителепались только в конце второго урока. И, конечно же, наткнулись на Вермишель.

— Затеваахины! — поправила она свои очки. — Вы почему с улицы идете?

Урок прогуляли?

Тут Толька ей и брякнул:

Курить ходили, за угол! Вермишель чуть указку не выронила:

Что?! Почему?! Как за угол?!

А Толька, прямо как Вовочка из анекдота, пищит:

— Ну ведь вы нам в школе курить не разрешаете…

"Да, — думаю, — ну и влетит нам Дома, когда Вермишель обо всем этом настучит!"

А Вермишель уже опомнилась и приказывает:

— Живо на урок! Вас и так уже из милиции спрашивали!

Мы обрадовались:

— Кто? Дядя Боря?

Вермишель нахмурилась:

— Какой еще дядя Боря? Сотрудник уголовного розыска Соловьев!

Мы киваем:

— Ну да, в синем таком костюме, с короткой стрижкой.

Она головой качает:

— Что-то вы, мальчики, путаете. В кожаной куртке и с серьгой в левом ухе! Ну и нравы, а еще в милиции работает!

Мы аж чуть портфели не выронили. Да это же точный портрет Моченого! Но ведь его дядя Боря в КПЗ посадил! Неужели тот бежал? Да-а, несладко нам придется, если мы его в городе встретим!

Короче, сделали мы вид, что побрели в кабинет физики — на второй этаж, а сами проскользнули к Сергею Антоновичу. Тут как раз продребезжал звонок, и мы еле-еле успели договориться встретиться с ним у универмага в два часа, чтобы к его химическому приятелю зайти.