Кошки - Мышки (СИ)

Тем временем Кира, понурясь, подошла к краю стола и остановилась, будто проштрафившаяся школьница перед директором. Эта мысль вызвала в нем определенный отклик. Геннадий не практиковал ролевых игр. Считал их пустым баловством. Но эротических фантазий не чуждался. Особенно сейчас, пока, в силу отсутствия постоянной любовницы, Колчевскому приходилось заглядывать на сайты для настоящих мужчин, которые не боятся сделать что-то своими руками. Похоже, он уже достиг того возраста, когда мысль о сексе с — хе-хе — школьницей возбуждает сильнее, чем мечты о перепихоне с учительницей.

Новикова поздоровалась, не поднимая взгляд.

— Доброе утро, Кира Владимировна, — бодро произнес Геннадий, будто не знал, что для Новиковой это утро добрым не назовешь. — Присаживайтесь.

Он автоматически сделал жест в сторону кресла справа от стола, хотя посетительница на него не смотрела. Потому и не увидела. Или не захотела увидеть. Или посчитала себя недостойной. Во всяком случае, она не села, а всё также стоя и опустив глаза, произнесла на одном дыхании:

— Геннадий Николаевич, я не успела сделать презентацию, мне очень жаль.

Пока предельно прямо.

— И почему же, Кира Владимировна?

— Мне не хватило времени.

Опять прямо, без уверток и оправданий. С признанием ответственности. Идеальная, с точки зрения Колчевского, стратегия поведения работника. В норме. Но ситуация-то была ненормальная. И сейчас Ген-директор предпочел бы, чтобы Кира покаялась, поплакалась, поупрашивала бы его… То есть обращалась к мужчине, а не к руководителю. Но как она может увидеть в нем мужчину, если глаз не поднимает? Хотя в этом тоже что-то было… Из любимого Гениного «Да, Господин. Слушаюсь, Господин». И это затягивало.

— А почему, Кира Владимировна, вам не хватило времени?

— Можно, я сегодня доделаю? — ответила девушка вопросом на вопрос, и наконец-то подняла взгляд на собеседника.

Глаза у нее оказались большие, с рыжеватыми некрашеными ресницами. Они были мышиного цвета. Почему-то Гена этому факту не удивился. В глазах — наконец-то! — читалась просьба. Практически, мольба. И обещание «больше никогда / ни за что / ни при каких условиях /вот-те крест». Пальцы теребили края футболки. С чего она вообще так вырядилась? Всё-таки к директору собиралась. Это креа-банда Мишеля, включая его самого, позволяла себе появляться где угодно в чем угодно. А вчерашняя учительница должна представлять, что такое «дресс-код».

— Успеете?

— Сделаю всё, что в моих силах.

Мольба из глаз исчезла. Осталось только обещание. Значит, мужчину в нем не разглядели. Но, учитывая осложненный харассментом анамнез, возможно, на данном этапе это и неплохо. Теперь самое время протянуть руку помощи.

— Хорошо, — Ген-директор кивнул и вновь указал на стул.

Теперь Кира присела. Забавно так: на самый краешек. Будто готовясь рвануть прочь при первой возможности. Колчевский молчал, вынуждая собеседницу к очередной реплике. Приняв предложение сесть, Новикова автоматически согласилась продолжить беседу. Она обязательно заговорит. Нужно только подождать. Потому что всегда есть «но…»

— Геннадий Николаевич, — заговорила девушка, выдержав от силы пару минут, — а у вашей фирмы есть брендбук или просто фирменный стиль презентаций?

И вновь о работе. Ген-директор ожидал, что Кира всё-таки попробует оправдаться перед начальником, доказывая, что «невиноватая я, он сам пришел». Как сотрудник Кира Новикова — ценное приобретение фирмы. А вот как объект спора на секс — не удалась. Не прислушался генеральный к верному Деду Морозу, посчитал, что в том говорит отеческий инстинкт. А это был голос здравого смысла. И с этим нужно что-то срочно делать. На разгон меньше двух недель.