Кошки смотрят свысока

— Храм, куда мы сейчас едем, был возведен в шестнадцатом веке, — словно дождавшись, когда Альбина закончит внутренний диалог, заговорил Тин, — Когда христианство вернулось на побережье после недолгого господства мусульман. С этим храмом связана легенда…

Валентин рассказывал историю двух влюбленных, тайно обвенчавшихся в храме, и жестоком купце — отце невесты, который не пожелал признать этот брак. О том, как девушка выбросилась из окна своей светелки. А жених принял постриг и всю оставшуюся жизнь молился за упокой души любимой, похороненной за оградой кладбища, и дух его так и остался после смерти охранять священное для него место. От легенды несло язычеством и новоделом. Ибо разве монах может поставить любовь к женщине выше служению Богу? Но звучало залипательно. Аля настолько заслушалась, что почти забыла про свою обиду на Добермана. А когда впереди показались контуры величественного храма, действительно забыла.

Альбина не была верующей, хотя к православию относилась с уважением, как, впрочем, к любым другим чужим убеждениям. Но храм оказался потрясающим. Он находился на холме*, и когда  вынырнул из-за стены леса, Але показалось, что перед ней затерянный замок, в котором злая колдунья отправила в вечный сон спящую красавицу. Лишь с другого ракурса стало понятно, что это действительно храм. Просто совершенно непохожий на привычные златоглавые церкви. Главная его башня взмывала высоко в небо и венчалась потемневшей от времени луковкой купола с крестом. Небольшие купола окружали ее внизу, теряясь в кружеве чешуек-дуг, украшавших стены. Основное строение соединялось с колокольней (что это еще могло быть?), которая больше напоминала сторожевую башню какого-нибудь готического замка или кремля. Она была выложена из красного кирпича. Сводчатые проемы звонницы были нарядно отделаны белым камнем. Островерхая, как из сказок о волшебных принцах, крыша, заканчивалась шпилем.

Следы заброшенности бросались в глаза. Одна стена храма была взята в леса. Но случилось это так давно, что и стена, и леса уже заросли ковром плюща. Окна чернели пустыми проемами. Местами стены пошли трещинами и отколотая штукатурка обнажала сероватый камень, из которого было сложено здание. Но даже несмотря на это храм потрясал смесью мрачной обреченности и стремления ввысь вопреки времени, обстоятельствам, суетливым людишкам…

— Умели строить, — произнес рядом Савелий Иванович.

Аля обернулась. Удивительно, но его восхищение было искренним. По крайней мере, так казалось.

— Обидно, что в таком состоянии, — ответила Яницкая.

— Будь он в рабочем состоянии, вас, милочка, в таком виде даже близко к нему бы подпустили, — бросил в нее Сава. — А так вы даже побродить по нему сможете, осквернить по мере сил. Если под пол не провалитесь.

— Ближе мы не подъедем, — будто только что прервался, вклинился в беседу подошедший Тин. — Но можно подойти. Кстати, по дороге у вас будет возможность увидеть могилу безымянной влюбленной, — он предложил локоть.

Аля не стала отказываться. Она вдруг осознала, что единственная женщина на четырех мужчин, не считая шофера. О ком еще им заботиться?

С другой стороны, Зубкова из числа «озабоченных» можно вычеркнуть. Он женщин за людей не считает. Алексей?.. Аля огляделась. Ее сосед по автобусу что-то бурно обсуждал с Владимиром. Ей стало так неловко за свои заигрывания... С чего она взяла, что Доберман имеет к ней какой-то интерес? Владимир тоже не торопился к ней с расшаркиваниями. Четверо мужчин, а по сути никакого выбора.

— Прямо ее настоящая могила? — она вернула взгляд к собеседнику.

— Кто же сейчас с точностью может ответить на этот вопрос? — весело блеснул глазами тот и потянул Альбину вверх по склону. — Местные предания утверждают, что да. Но вы сами всё увидите.

Дорожка к храму серпантином плелась вокруг холма, поросшего лесом. Деревья тянули к путникам колючие ветки, будто хотели поймать в свои сети. Тин тащил Яницкую вверх, пока не остановился у какой-то розовой клумбы. Розовой — в смысле из роз. Среди темной зелени наклевывались бордовые, почти черные бутоны, а несколько из них уже распустились, источая густой, одуряющий, почти осязаемый аромат. Среди этого буйства виднелась верхняя часть немного заваленного набок могильного камня.

— Вот она, — заявил гид.

— «Она» — в смысле могила за оградой? — уточнила Аля. — А где сама ограда?

— В перестройку предприимчивые люди помогли.

— Судя по состоянию «могилы», предприимчивые люди всё еще не оставляют этих гостеприимных мест, — сделала вывод Альбина.

Слишком уж она выглядела ухоженной.

— Не боитесь, что дух монаха отомстит вам за пренебрежительное отношение? — поинтересовался Тин, глядя на нее с высоты своего достойного для мужчины роста.

— Я в духов не верю, — призналась Альбина.

— А в привидения? — с очаровательной улыбкой поинтересовался Валентин.

— И в привидения, — ответил сзади Алексей.

Аля не слышала, когда он подошел. С чего бы это? Общался бы дальше с Вовочкой. Так нет, есть развлечение поинтереснее. Кто же еще сможет ответить на вопрос,  верит ли она в привидения?