Кошки смотрят свысока

— С чем связана эта необходимость? — она открыла дверь шире, приглашая Валентина войти.

— Вы знаете, что у мэра на носу новые выборы. И некоторые его недоброжелатели хотели бы… — сделал стратегическую паузу Тин, — создать ему проблемы.

— И какое отношение к этим проблемам имею я? — Альбина закрыла дверь и сложила руки на груди.

— Почему-то недоброжелатели не пожелали поделиться планами с Александром Александровичем, — усмехнулся менеджер. Теперь казался совершенно другим человеком, не тем, кем показался Але с первого взгляда.

— Глупости какие! — возразила Аля. — Мы расстались с Тяжелковым. Какой смысл мутить вокруг меня какие-то замуты?

— Вы — медийная особа. Любое событие с вами привлечет внимание. Поэтому мне дали поручение присмотреть. И я присматривал.

— И что изменилось теперь? Я уже практически улетела. Через несколько часов мой обратный рейс.

Але показалось, что в лице Валентина что-то изменилось.

— Вот именно. И я думаю, что Маркелов должен довести дело до конца по дороге в аэропорт.

— На что вы намекаете, и при чем здесь Алексей? — возмутилась Яницкая.

— Мне сразу не понравилось его внимание к вашей особе. Слишком явное и настойчивое. Хотя типаж не совсем подходящий для соблазнителя, но, возможно, те, кто его нанимал, знали о вас больше, чем я.

Нет, это невозможно. Это она соблазнила Добермана. Она! А не наоборот.

— Я понимал, что вы не поверите моим словам. Поэтому я пришел не с пустыми руками, — он вынул из кармана свой телефон, нажал на несколько кнопок и протянул Альбине.

Это было видео с камеры наблюдения в коридоре их этажа. Циферки в нижнем правом углу показывали два ночи с копейками. Из ее номера вышел Леша. В руках он держал… Люсю. Следующая запись началась двумя часами позже. Алексей нес в руках полотенце, достаточно объемное, чтобы в нем спряталась ленивица.

— Что это значит? — ничего не поняла Аля. — Зачем ему потребовалась моя игрушка?

— Я хотел спросить у вас. Может быть, чтобы оттуда что-нибудь взять? — предположил Валентин, глядя на экран. — Нет? — он посмотрел Яницкой в глаза. — Тогда что-то подложить. Так или иначе, после попытки сбросить вас со скалы… А она ведь была, не так ли?

Аля неуверенно кивнула. Она совершенно перестала понимать происходящее. Ее столкнул… Леша?

— После покушения игрушка пропала, не так ли?

Альбина снова кивнула.

— Но зачем?.. — подняла она растерянный взгляд на Валентина. — Зачем ему спасать? Зачем забирать игрушку?

Он сам спрашивал про игрушку в сумке. Зачем?

— Хотел отвести подозрения. Если бы он с его военной подготовкой и отсутствием алиби не спас вас, первым оказался под подозрением.

— А зачем забирать Люсю? Игрушку, — пояснила она.

— Возможно, боялся расследования. Возможно, то, что там было, должно было быть обнаружено только в случае вашей гибели.

— Но…

— Альбина, возьмите себя в руки, — строго произнес Валентин. — Просто подумайте сами. Вспомните храм. Зачем Алексею было оставлять вас одну? У кого было больше всего возможностей совершить покушение?

Яницкая потрясла головой, надеясь, что вся эта взвесь и чушь улягутся сами собой, как снег в новогоднем шаре, но ясность так и не появилась.

— Но…

— Не хотел это включать, но, возможно, хоть это вас убедит? — он снова взял свой телефон, снова в нем что-то понажимал, включая аудиозапись.

«Не могла же она реально случайно упасть?» — говорил голос Добермана.

«Аля Яницкая, конечно, любит быть в центре внимания, — комментировала Евгения. — Но не думаю, что она отчаялась до такой степени».

«Я вообще-то имел в виду, может, она была расстроена? — снова Маркелов. — Или плохо себя чувствовала?».

«Так вроде же всё нормально закончилось? — спрашивал Владимир. — Или у нее с самочувствием проблемы?»

«Она себя всегда плохо чувствует, когда внимание обращают на кого-то другого», — снова бухгалтерша. Аля догадывалась, что Женя ее недолюбливает, но слушать такое о себе было… очень неприятно.

«Аля говорит, что чувствует себя нормально, но у нее частичная амнезия, — говорил Алексей. Амнезия? Какая амнезия?! — Думаю, не упускаю ли я что-то важное. Может, ей нужна врачебная помощь?»

Валентин ткнул на паузу.

— Владимир заподозрил странности в поведении Маркелова и поделился записью, — продолжал рассказывать он, но Аля почти ничего не слышала из-за приближающегося шторма. На глаза набегали слезы, а к горлу подбирались рыдания.

Ее телефон дилинькнул сообщением в Телеграмме: