Кошмар: моментальные снимки

Покинув «Хартвью», я перестал принимать таблетки «всё в порядке». Я чувствовал себя так хорошо, что подумал, они мне больше не понадобятся. Я решил, что психиатр был не прав. Что таблетки — это костыли, а костыли мне больше не нужны. И баста. Хватит галдеть. Я могу делать всё, что хочу. Я сам буду себе доктором. Я знаю, что для меня хорошо…

В первый день я чувствовал себя чудесно, но спустя 36 часов после последнего приёма стелацина и парната, когда мы ехали по Монтане на трейлере, под завязку нагруженном скарбом Мерилу, — в моё отсутствие она успела-таки прикупить полный дом старой мебели — мне вдруг стало весело и от этого как-то не по себе: знакомая история.

Будто и не было «Хартвью». Ярость и чувство вины вернулись — стало даже хуже. Я сказал себе, что это всего лишь возбуждение, и постарался об этом не думать. Однако я несся как обкуренный и не думал сбавлять скорость. Я чувствовал, что теряю контроль над собой, и испугался. Но, несмотря ни на что, я не собирался снова садиться на таблетки. С этими таблетками в эмоциональном плане я жил очень плоско. Ни подъёмов, ни падений. Ни радости, ни грусти. Вообще никаких ощущений. А мне это очень не нравилось. К тому же меня доставали побочные эффекты.

Сделав на границе заявление на получение статуса постоянных жителей, мы приехали в Калгари и на несколько дней остановились в мотеле. Потом нам удалось снять квартиру с тремя спальнями в доме на двоих хозяев недалеко от большого торгового центра на северо-западе города, и я вернулся к работе.

В последовавшие три месяца отношения с Мэрилу очень быстро испортились. Словно ничто не изменилось: все мои старые беды навалились на меня.

Я был конченым параноиком. Мной владел безотчётный страх. На работе я даже не ходил в туалет. А бегал облегчиться через улицу — в универмаг «Хадсон Бэй». Мне всё казалось, что в мужской комнате «Калгари Геральд» кто-то поджидает меня. И либо влепит пулю в затылок, либо всадит нож в спину. Этот страх не проходил. И кошмары опять стали отравлять мне жизнь. Я не понимал, что происходит. Ведь в Северной Дакоте всё было так хорошо.

А сейчас всё разваливалось, всё шло не так.

Снова начались ссоры с Мэрилу: хорошо хоть словесные, до драк пока не доходило. Если не считать чашки с кофе, которые при каждом случае она швыряла мне в голову, да промахивалась. Стены в гостиной сплошь были в щербинах и сколах. То были своеобразные знаки того, что дело дрянь.

Она позвонила в «Хартвью» и всё рассказала доктору Олафу Гардебрингу. Тот предложил нам вернуться на неделю-другую, чтобы можно было разобраться в моём изменчивом поведении. Я договорился в «Геральде», и мы тут же выехали, оставив Брайана и Эрика на руках няньки и взяв Криса и Тину с собой.

Первым делом доктор Гардебринг спросил, принимаю ли я свои лекарства.

Я ответил, что нет и не собираюсь.

А он настаивал, что я должен принимать их.

Нехотя я возобновил приём таблеток, и чудесным образом через несколько дней почувствовал себя лучше. Но отношения с Мэрилу так истрепались, так напитались подозрениями, что никто из нас двоих не хотел начинать всё сначала.

Но я хотел знать, зачем нужно принимать эти чёртовы пилюли.

— Много лет назад, когда программа «Анонимные алкоголики» только начиналась, — вещал доктор Гардебринг, — её участники совершенно справедливо выступали против всякого лечения. Ибо существовавшие на тот момент лекарства были неэффективны.

Сейчас мы знаем гораздо больше того, что было известно, когда первые пациенты начинали свой путь к трезвости. Существует множество людей, страдающих от различных видов биохимического дисбаланса, им-то и нужно лечение на тот или иной срок. Лучше всего, если такое лечение будет осуществлять терапевт, знающий не только способы лечения, но и философию АА. Поэтому я абсолютно уверен, что доктор Саксвик правильно выписал вам лекарства. Он человек вполне квалифицированный в своей области, не то что члены вашей группы.

Самое главное то, как вы себя чувствуете и что вы для этого делаете. Если вам очень плохо, это показатель того, что вам следует обратиться к предписаниям врача. В прошлом ваше настроение имело дурные последствия не только для вас, но и для вашей семьи. Надеюсь, вы продолжите работу над собой и почувствуете себя стабильно в стабильном окружении. Со временем вы сможете смотреть в будущее более объективно и принимать более правильные решения.

Потом я говорил с психиатром — доктором Саксвиком, и вот что он мне сказал: