Кошмар: моментальные снимки

Нас было около тысячи, мы маршем прошли мимо трибуны перед взором генерала Ривса, резко поворачивая головы по команде «Равнение напра-ВО!».

Гремели барабаны, играл оркестр. В этот славный, полный патриотизма момент мы шагали в унисон, стук сердец и музыка отдавались эхом в наших ушах.

Гордость распирала грудь. Как многие тысячи предшественников, мы заплатили свою цену за то, чтобы прошагать по этому полю.

Заработали такое право — называться солдатами.

Когда мы вернулись в казарму и сдали в каптёрку полевое снаряжение, сдерживаемая радость прорвалась наружу. Мы бросали вверх шляпы и орали. Потом, упаковав мешки, приготовились отправляться домой.

И тут нас удивил сержант Дуган.

— Вы, парни, были моим лучшим взводом. Удачи вам всем.

— Клянусь, вы говорите это всем девушкам, — засмеялся кто-то.

Мы с Сейлором ещё целый час слонялись по казарме: прощались с ребятами, с которыми наверняка не суждено было больше встретиться, потом пошли на автобусную остановку ловить попутку до Лисвилла.

В Лисвилле мы собирались пересесть на автобус до Шривпорта, а оттуда самолётом лететь в Чикаго с промежуточной посадкой в Мемфисе.

Путь к остановке проходил мимо пункта приёма пополнений.

И там был он, гордо неся своё тело и изрыгая помои на новую группу испуганных и смущённых детей.

— У ВАС НИКОГДА НЕ ПОЛУЧИТСЯ. ВЫ — ОРДА ГРЯЗНЫХ РАСХЛЯБАННЫХ ШТАТСКИХ. НЕНАВИЖУ НОВИЧКОВ! ЛУЧШЕ НЕ ПОПАДАЙТЕ В МОЮ РОТУ…

Так в последний раз мы видели сержанта Дугана.

По приезде в Лисвилл Сейлор прикинулся ветераном, едущим домой после тридцати лет войны.

Он переобулся в полевые ботинки, подвязками закрепил штанины парадных брюк, чтоб штатские принимали его за десантника.

Хорошо ехать в Шривпорт на автобусе. Приятно было почувствовать себя снова свободным — свободным от армии, пусть хоть на неделю.

Глава 7. «Тыловые крысы»

«Мы вели войну с самым опасным противником, который когда-либо противостоял человечеству на его пути из болота к звёздам; и уже появилось мнение, что если б мы проиграли эту войну, тем самым потеряв свой путь к свободе, то история с величайшим изумлением констатировала бы, что те, кому больше всех было дано, сделали меньше всех, чтобы этого не произошло».

— Рональд Рейган, президент США, «Мои мысли», 1989 г.

Наш новый дом носил официальное название ЮСАРВ, или штаб сухопутных войск. Акроним ЮСАРВ означал «Сухопутные войска США, Республика Вьетнам», и служивших здесь относили к спецвойскам. Мы и были спецвойска. Это была показушная гарнизонная служба в Сайгоне, которую исполняли тыловые крысы, ведущие войну на бумаге. Служба в ЮСАРВ немногим отличалась от службы в каком-нибудь гарнизоне в Штатах. Во Вьетнаме высшие чины, не участвовавшие в боевых действиях, много внимания и сил уделяли церемониям, отданию чести, подковёрной борьбе за продвижение по службе и материальные блага. Генералы, полковники, майоры и унтер-офицеры находились здесь, только чтобы прокомпостировать свои билеты и отправиться домой.

ЮСАРВ управлял всеми потоками материальных ресурсов на этой войне. Был её нервным центром, вёл подсчёты потерь противника и соотношение потерь сторон. Отвечал за личный состав, за вертолёты и что там ещё может понадобиться подразделению для выживания в джунглях: оружие, боеприпасы, продовольствие, воду и ГСМ.

ЮСАРВ являлся общим координирующим центром тыловой работы во Вьетнаме. Основной тыловой службой для МАКВ — «Управления по оказанию помощи Вьетнаму» — так назывался штаб генерала Вестморленда.

Части поддержки ЮСАРВ прослеживали квалификацию, продвижение по службе, местонахождение и время демобилизации каждого солдата. Ибо тысячи лет армии ползают на животе, и армия США не является исключением.

Также ЮСАРВ координировал систему медицинской и хирургической эвакуации, являясь инфраструктурой снабжения, связи и организации для сухопутных войск по всей стране, от Дананга до Дельты.

Резко контрастируя с ЮСАРВ, сразу за воротами его расположения находилась так называемая Улица 100 пиастров, имевшая дурную славу квартала красных фонарей Сайгона.

Проституток с этой улицы называли «девочки на час», их были тысячи. А район так назывался потому, что девушки здесь в 1965 году продавали свои услуги по сто пиастров за сеанс, словно устраивая дешёвую распродажу плотских утех. Но в 1966 году инфляция и присутствие американцев подняли цену до трёхсот пиастров. И всё-таки это было дёшево и — опасно для морального духа войск.

Когда, скажем, доза героина стоила всего три доллара вместе с чаевыми.