Кошмар на улице Стачек

Уходя из гостиницы, Кивинов услышал звонок. Женя жал кнопку.

ГЛАВА 4

Утро следующего дня выдалось промозглым и сырым. Бурные события предыдущих суток следов на лицах оперов 85-го отделения милиции почти не оставили. Это было и понятно — таких людей мог свалить либо выстрел, либо нож, ну, в крайнем случае, большая доза спиртного, но никак не работа. По обыкновению все собрались в кабинете Соловца. За шторами капал мелкий дождь, а внутри голубой туман папирос поднимался к потолку.

— Что мы имеем? — произнес Соловец, обращаясь ко всем. — Уксусова — в Швеции, она пока единственная, кто может нас вывести на Владика. Возможно, конечно, это и не Владик, у таких Настек действительно много знакомцев.

— Она приедет через неделю примерно, точную дату мы вряд ли установим, — сказал Кивинов. — Я был вчера в адресе. Квартира коммунальная, на нашей земле, на Юго-Западе, кстати. Настька занимает одну большую комнату, две других — семья, работяги с Кировского завода. С соседями отношения плохие, но на чисто бытовой почве. Когда Настька вернется, они не знают.

— Где-нибудь работает? Я имею в виду, официально?

— Соседи говорят, что почту разносит. Но где ты видел валютную проститутку, разносящую газеты?

— Плохо дело. Если Виталик — убийца таксиста и Железнёвой, то терять ему нечего. А уж он-то точно узнает, когда Уксусова приедет. Я изучил книжку, найденную у Железнёвой, Виталиков или Владиков там нет, но есть порядка десяти телефонов без каких-либо пометок и телефонов сорок с одними мужскими фамилиями. Если будем проверять — упустим время.

— Значит, надо применить дедукцию, — произнес до этого молчавший Клубникин. — Допустим, Виталик знает, когда приедет Настька. Он не хочет, чтобы её нашла милиция. В конце концов, если бы не мы, то кто-нибудь всё равно бы обнаружил Железнёву. Виталик, конечно, инсценировал самоубийство, но довольно неудачно и, возможно, это уже понял. Выход у него один — убрать последнюю свидетельницу, которая может вывести на него. Теперь вопрос — как? Встретить её на вокзале и пришить по дороге домой? Возможно, но на улице это трудно сделать, в транспорте тоже. В квартире и подавно — соседи. Но и дать прожить ей больше, чем один день, он тоже не может.

— Да, мы не знаем, как будет действовать Виталик, но мы должны встретить Уксусову раньше его, тем самым мы оградим её и выйдем на Виталика. Сделаем так — возьмем в паспортном фотографию Уксусовой, уточним приметы. Кивинов с Таранкиным выпишут все поезда из Швеции и перед каждым будут все встречать. Клубникин с Волковым сядут на последнем этаже и будут следить за всеми входящими в дом. Я буду по телефону устанавливать знакомых Настьки по записной книжке и поддерживать связь с остальными.

— Георгич, а кто в отделе останется? — спросил Волков, которому не очень нравилась перспектива сидеть неделю рядом с мусоропроводом и высматривать какую-то проститутку.

— Ничего, мы в случае чего практикантов посадим.

— Ну да. Вот они тебя и приведут на Говорова, 38, в прокуратуру, или глухарей навозбуждают.

— Тогда мы вот это повесим. — Соловец достал из стола табличку с надписью:

«В связи с большим количеством глухарей приём заявлений от граждан временно прекращён».

— И потом, миссия наша должна оставаться в секрете. Если главковские узнают или районные, мигом с проверками понаедут и всё испортят — не в первый раз.

Два дня прошли впустую. Погода не улучшалась. Кивинов и Таранкин паслись на Варшавском вокзале, причем успели примелькаться местным заправилам порнобизнеса и фарцовки, но прямых конфликтов пока не наблюдалось.

Клубникин сидел на последнем этаже дома и, постелив газетку, изучал следующую главу «Секса в жизни женщины». Волков лузгал семечки и плевал вниз, считая, за сколько секунд плевок долетит до земли. Сидение в засадах было не самым любимым делом оперов. Волков постоянно ворчал.

— Георгич, орёл, Кивинова с Тараном на вокзал послал. Гуляй себе, плакатики рассматривай, а ты тут сиди, говно нюхай. Хоть бы по очереди…

— Да сядь, посиди, не суетись. Чего раскудахтался, как наседка? Всех соседей соберёшь, итак уже коситься начинают, два раза милицию вызывали. Хорошо, наши приехали, а то вот помню, брали мы года три назад квартирника в Петроградском районе, сидели в засаде, а дед какой-то нас самих за квартирников принял. Ну и вызвал местных. Так нас из подъезда в браслетах вытащили, не успели даже ксивы достать. Мы вдвоем с практикантом сидели. Устроили шум на весь двор, машина с сиреной приехала. Сам понимаешь, квартирник тот был очень благодарен местному отделению, до сих пор где-то бегает. Я после того осторожно в засадах сижу. — Клубникин вновь углубился в чтение.

Волков на пару минут примолк.

— Ты кончил? — немного спустя он вновь обратился к Клубникину.

— Угу, — прошептал Володя. Но потом, встрепенувшись, спросил: — Ты о чем?

— Читать, говорю, кончил?

— Тьфу ты, нет ещё.

— Ну и сиди дальше, а я пойду кофе выпью. И так уже вторые сутки здесь торчим и, как всегда, впустую.