Кошмар в летнем лагере (СИ)

Слишком… неловко.

— Тебе-то говорить о падении не стоит, — я выдавила кривую улыбку. — Обо всем этом можно говорить с другими, но не с тобой, Москвина.

Это меня всегда раздражало в Жанне: пока остальные что-то преодолевали, она возвышалась над нами, словно над простыми смертными. Она не распухала от съеденного на ночь банана, как Лерка; она не вымахала за сто семьдесят сантиметров, как я. Она не травмировалась на каждом шагу, не была слишком тощей. И даже не ленилась — в ее базовую программу словно не заложили такого понятия. Она была артистичной и хорошо двигалась, выучивая даже самые сложные движения с первого раза. Жанна была той самой редкой, но лютой смесью, из которой должна получиться звезда, конкурировать с которой почти нереально для обычных смертных. Если бы обстоятельства для нашей сборной сложились иначе, Жанна уже выступила бы на Олимпиаде.

— В прошлом году я едва не закончила со спортом, — вдруг сказала она.

— Что?!

— Помнишь, как я упала на прыжке?

Было дело.

Мы тренировали прыжок на гору матов — отрабатывали фазу полета. И Жанна неудачно завалилась между конем и этими самыми матами, воткнулась прямой ногой. Ее тогда сразу увезли в больницу на снимок, а уже через три дня Жанна вернулась в зал для легких тренировок.

— Мне тогда сходу поставили диагноз: сложный перелом со смещением, представляешь? Я думала, что умру. Коленка болела так, что я не могла даже шевельнуться, не взвыв, и я поверила в этот перелом. Оказалось, что врач ошиблась, точнее, это вообще была какая-то практикантка, вот и ляпнула… но это выяснилось только на следующий день. У меня была целая ночь, чтобы в ужасе прокручивать варианты будущего. Или ужасное восстановление, после которого прежней уже не стать, как было с Женькой Колбиной. Или… жизнь, которую я не умею жить.

— Ты бы научилась.

— В отличие от тебя, я полный ноль во всей этой математике, химии и физике. Я вообще ни черта не знаю об этих предметах и не смогу сдать школьную программу даже на двойку. И таких нас большинство, с небольшими отличиями. Все пропускали учебу ради чего-то большего и оказались в моменте, когда все может стать напрасным. Я думаю об этом почти год. Разве ты — нет?

— Думаю всегда, — призналась я.

— И?

— Что и? Я не такая депрессивная как ты, Москвина. Если уж мы справились со спортом, то и с остальным сможем.

Скорее всего.

Мне просто не хотелось показывать Жанне совсем уж все, обойдется!

— Значит, у тебя есть план отступления?

— Он мне не нужен, потому что я намерена победить. И в первую очередь тебя.

— Ну… тогда тебе нужна будет группа поддержки, — хмыкнула Жанна, — ведь в одиночку тебе не справиться. Поэтому мой тебе совет, Лебедева: не выкидывай своего футболиста на обочину. Я хочу равного боя.

Я даже с ответом не нашлась, если честно.

Заподозрила, что Жанна то ли прикалывается, то ли издевается.

Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, потому что она закатила глаза, а потом и вовсе брызнула в меня холодной водой из озера:

— Хватит уже, Лебедева! Я тебе не враг, а просто соперник.

— И в чем же разница? — поинтересовалась я, вытирая рукавом лицо и заодно подумывая, а не выполнить ли угрозу и не вытолкнуть ли Жанну с лодки.

— В том, что в будущем… далеком, не спорю, подруги ближе у тебя не будет.

Глава 53

Время шло, а Вик все не появлялся.

Надо ли говорить, что идея выплыть на лодке теперь казалась еще более дурацкой? Лучше б меня и впрямь связали и выставили заложницей, как предлагал гениальный Роман. Так было бы смешнее, чем болтаться с Жанной в тумане.

— Надо подплыть ближе к берегу, — сказала я. — Вдруг нас уже хватились?

— Нервничаешь, что твой футболист не пришел? — хмыкнула Жанна. — Этого следовало ожидать. Говорила же — они командные игроки. И парни своих не бросают, тем более ради девчонок.

— Много ты понимаешь!

— Уж побольше твоего.

Вид у нее был таким самодовольным, что я вспылила:

— Мы поругались, ясно тебе? И хватит так улыбаться.

— Понимаю этого парня, с тобой вообще сложно не поругаться.

— Очень смешно!

— Это не шутка, — Жанна вытянула ноги, всем своим видом демонстрируя, что не собирается браться за весла. — Ты, вон, даже с матерью своей не общаешься почти. Когда она в последний раз была на твоих соревнованиях? По моим подсчетам, лет десять назад.

В этот раз уже окунула руку в озеро и щедро облила Жанну водой.

— Эй! — возмутилась она. — Полегче, холодно же!

— Ты меня достала. Не замолчишь — окуну в воду.

— Ну… тогда я переверну лодку, — в этот раз моя угроза Жанну не напугала. И еще я знала — она тоже способна сдержать слово.

— Мама не ходит на соревнования, потому что мне это не нравится, — бросила я. — И никогда не нравилось. Не всем по душе куча болеющих родственников по соседству, знаешь ли!

Вместо ответа Жанна скептически подняла одну бровь.

Я же схватила весла, пытаясь определить, в какую сторону теперь грести. Кажется, вон там в тумане проступает мостик… значит, нам туда.