Кошмарной вам ночи (СИ)

Девушку снова окатило жаром, она одёрнула руки и отшатнулась от Геррье с ужасом в глазах и отвращением на губах.

Голоса наперебой вопили: «Убийца! Убийца!». Смутные образы, непонятные и необъяснимые, подступали один за другим. Они были полны боли и страха, и души, все, как один, твердили: «Узри истину».

— Это грязная ложь! Ты… Ты лгунья, и слова твои всегда будут ложью! — закричала Грёза. Её глаза лихорадочно блестели, сосуды на них полопались от напряжения, отчего её взгляд казался безумным и затравленным.

— Ты должна взять себя в руки и заставить голоса замолкнуть. Они ведут тебя по неверному пути. Они не понимают.

— Я видела! Я всё видела, когда ты коснулась меня! Старфиш была права!

— Старфиш? — недоумённо переспросил Мидас. — Ты виделась с ней? Она же пропала незадолго до того, как ты впала в торпор… Когда она успела тебе что-то сказать?

— Я поглотила её, — ответила Грёза. Вокруг неё плясали тёмные силуэты, но узреть их могла лишь она одна.

— Чёртова шизофреничка, — голос Этерны стал ещё жёстче и холоднее. — Н-да, они с Козырем постоянно вставляли мне палки в колёса. Ну и что же? Что твердят тебе голоса?

— Ты ночной призрак, мерзкий дух, что обманывает сородичей.

— Хм, достаточно близко, продолжай, — сказала Геррье с насмешкой.

Мидас стал незаметно отходить к комоду, в котором под стеклом лежал его двуручный меч. Он не использовал его полвека, ведь в том не было надобности, но всегда хранил под боком, зная, что тот однажды пригодится.

— Ты существуешь за счёт нас, — бормотала Грёза, словно в бреду. Её грудь тяжело вздымалась, на лице проступил пот, словно она боролась с горячкой.

— Верно, — кивнула Воительница.

— Ты стара, как этот мир.

— Не хочу хвастаться, но вообще-то старше.

— Ты вечно голодна и никогда не сможешь утолить этот голод. Вся эта синтетическая кровь тебе не нужна. И люди не нужны. Ты никогда не питалась людьми — только сородичами.

— Ну хорошо, позволь, я закончу, ибо мне надоело слушать поток мыслей твоего воспалённого сознания. Да, я не одна из вас. Я существовала задолго до рождения Каина, и моя душа действительно очень важна. Она бессмертна и она проклята. Я питаюсь не кровью, как вы, а душами таких же проклятых существ: сородичей, оборотней, гулей, и живу благодаря этому тысячи и тысячи лет. Я бич мира тьмы и его спаситель. Удивительно, не так ли? Я готовилась сменить оболочку четыре века, и когда цель была так близка, ты вдруг решила прилечь поспать на пять чёртовых десятилетий, которые стоили мне огромного количества душ. Я истощена и очень голодна. А в тебе их так много… Жаль, что не получилось по-хорошему. Я планировала притвориться тобой ненадолго и поиграть твоим драгоценным Мидасом, а затем снова отправиться в кругосветное путешествие, ведь в мире столько проклятых существ, нуждающихся в избавлении от их жалкого существования. Но, в действительности, мне плевать. Я убью вас обоих и, насытившись, перейду сразу ко второму пункту.

Мидас разбил локтем стекло и схватил меч, Грeза атаковала Этерну иллюзиями, но та не обратила на них никакого внимания. Она без усилий уворачивалась от ударов мечом и мерзко хохотала, вызывая в Грёзе всё большую и большую ярость. Она бросилась на женщину голыми руками и получила сокрушительный удар ногой, отправивший её через весь кабинет в стену. Мидас подловил момент и напал на Этерну сбоку, но та остановила лезвие меча рукой, не проронив ни капли крови, и, отобрав его, бросила в сторону.

— Тебя я съем на первое, — сказала Этерна и, притянув мужчину за воротник рубашки, развернула лицом к Грeзе. — Смотри, как умирает любовь всей твоей никчёмной жизни.

Она вонзила в его шею длинные и острые, словно у пираньи, зубы, и сразу же начала поглощать душу вместе с кровью.

Грeза вскочила на ноги и бросилась на помощь, но Этерна метнула в неe сгусток крови, пронзивший тело девушки насквозь и отбросивший еe назад. Геррье и Мидаса окружили алые тени, и Грeза, попытавшись снова сблизиться с противником, обнаружила, что не может пройти сквозь их плотный поток.

— Нет! Стой! Я прошу тебя, остановись! — закричала она.

«Мы найдeм им применение», — раздался чёткий и громкий голос Арахны.

«Я знала, что его судьбу должна оборвать я», — вкрадчиво произнесла Старфиш.

«Я не избранная», — прошептала Скарлет.

Грёза не ведала, как должна поступить, но ей словно управлял кто-то: она прижала ладонь к ране в груди, а затем протянула окровавленную руку Мидасу. Барьер расступился перед ней, но что-то всё ещё толкало её назад. Мужчина попытался ухватить Грёзу, но поток душ стал мощнее, а зазор в нём меньше. Аура Грёзы едва пробивала его, она припала на четвереньки, чтобы её не смело прочь.

«Тянись, я прошу тебя, тянись», — молила она, надеясь, Что Мидас слышит её.

Дюйм за дюймом расстояния между их пальцами сокращалось. Из последних сил Грeза сделала рывок и крепко сжала ладонь возлюбленного. Чёрные волны скользнули по её руке к его и исчезли, а в следующий миг он рассыпался пеплом и исчез.