Кошмарный сон слепого

Чайник, вроде, вещь простая, но тоже нуждается в тщательной подборке, поэтому выбирать нам пришлось долго. Первый Уильяму не понравился, на втором было слишком много сенсорных кнопок, а когда я попросил самый обычный, лёгкий и понятный даже для детей, нам предложили странный, со свистком и розочками (целый набор для бабушкиного счастья). После такого, опасаясь, что нам предложат самовар, я отказался от помощи и пошёл искать сам. Выбрал и купил без совещаний с Уильямом, а когда тот стал возмущаться, твёрдо ответил, что за приготовление еды буду отвечать сам. Он спорить не стал. После этого пришлось сходить в продуктовый магазин и оставить там так же немало денег и времени. В итоге оба вернулись к полуночи с тремя пакетами еды и коробкой с чайником. Уильям сразу рухнул на диван, начав засыпать, а мне пришлось разбирать продукты и проверять чайник. Ужинать, соответственно, уже никто не стал.

— Эй, раненый, чай будешь, пока ещё не уснул совсем? — спросил я, подойдя к Уильяму.

Слепой что-то невнятно пробормотал себе под нос и кивнул.

— Ладно, сочту это за «да».

Я вновь вернулся на кухню, чайник, к счастью, уже закипел. Пока доставал кружки, сзади послышались тяжёлые шаги и вздохи.

— Тебе чёрный или зелёный? — спросил я, не оборачиваясь.

— Мне пивка, сынок, — послышался радостный, уже пьяный, голос, окутывающий неприятными мурашками. Обернуться всё же пришлось. За столом сидела мама, на лице которой расплывалась ехидная улыбочка. — Что-то не так, сынок?

Взгляд сам по себе юркнул в сторону тёмной гостиной. На полу, перед самым кухонным порогом, красовались свежие лужи крови.

— Сынок? — голос матери изменился.

Тут я резко оторвал голову от стола и стал оглядываться. «Уснул? Да не может такого быть…» — пролетело в голове. Но правда, уснул. Часы на телефоне показали ровно два. Передо мной стояли две кружки с чайными пакетиками. «Чай пить сегодня уже не будем», — понял я, потирая сонные глаза. Встав из-за стола и пройдя в гостиную, я увидел то, что ожидал: Уильям спокойно лежал на диване в позе эмбриона. «Спит», — с облегчением выдохнул я и отправился обратно на кухню.

В ту ночь уснуть я уже не смог, вместо этого до утра пил остывший чай, о чём-то раздумывая.

Глава 18

Кошмар Уильяма № 3

Я вновь был в том театральном зале, только на этот раз не на сцене, а в зрительном кресле. Какая-то неизвестная сила сковывала мои конечности, поэтому встать не удавалось. Максимум, что было в моих силах, — это оглядеться и понять, что зал пуст. Все сидения были подняты, время на главных часах отключено, а свет выключен. Весь. Я вернул взгляд на сцену и стал ждать. Сердце в груди колотилось с такой силой, что я уж было думал, вот-вот проломит рёбра и вырвется на волю.

Тут откуда-то послышались барабаны, сначала соответствующие биению моего сердца, а потом плавно переходящие в какой-то свой ритм. Они стали заглушать удары в груди, что напрягло меня ещё больше. Было похоже на то, будто барабаны и моё сердце соревновались в громкости и оригинальности ритма, внезапно появилось ощущение, словно меня перебивают, ставя себя и свое мнение выше моего. Мама. Я вспомнил именно её и напрягся лишь больше. Свет на сцене наконец зажегся, там стояла…

— Мама… — одними губами произнес я.

Сразу возник страх и чувство безысходности.

К барабанам подключились и контрабасы, создавая то ли тревожную, то ли жуткую атмосферу.

Мама, одетая в белоснежное платьице, начала кружиться по сцене, а потом, когда барабаны совсем стихли, упала замертво, будто бы от выстрела. По рефлексу я дёрнулся в надежде на то, что получится встать и подбежать к её телу, но мне удалось только вскрикнуть:

— Мама!

Зазвучали бурные аплодисменты.

— Вот так я бы себя чувствовала, если б ты повзрослел, обо всём узнал, усыпил меня, а потом ещё и сбежал с каким-то черноволосым дружком, — послышалось сбоку от меня.

Напрямую смотреть было страшно, поэтому я глянул, не поворачивая головы, боковым зрением. Перед глазами был лишь размытый силуэт. Старые ощущения, будто… я в очках?!

— О, вон с таким! — размытый силуэт указал куда-то вперёд, и я непроизвольно перевел взгляд на сцену.

Там лежало тело черноволосого, избитого парня. «Кристофер!» — в страхе сразу же догадался я. К моим губам что-то приблизилось.

— На-ка, сынок, выпей. Время приёма лекарств.

Я только сильнее сжал губы. Раньше моя мама выдавала мне таблетки строго по расписанию, каждый раз утверждая, что они несомненно улучшат моё зрение, помогут поправиться. Поверил, очень помогли.

— Уилли, пора выпить таблетки! — уже настойчивее продолжала мать.

Тогда-то ко мне вернулась возможность двигаться. Я сразу отодвинул таблетки от своего рта, ничего не сказав из-за того, что повернулся в сторону матери.

Вместо неё рядом со мной сидела изуродованная кукла. Я вскочил и хотел было закричать, но тут же обнаружил, что куклы, подобные этой, были разбросаны по всему театральному залу. Даже на сцене вместо Кристофера лежала ужасающая кукла. Я побежал к выходу, но до него было не добраться. Я словно и не двигался вовсе.