Кошмары

– Вы? Разве вы не сказали, что вам я никак не навредила? Что вам нужно?

Он спокойно сказал:

– Вы выйдете за меня?

Госпожа Мари Стуйвезант рассмеялась:

– Вот так сразу, доктор? Здесь как-то душно, не находите? Может быть, прогуляемся под парусом?

Народ иудейский в Иебе

Иедония, сын Гемарии, старик восьмидесяти пяти лет от роду, отдыхал на крыше своего дома, самого высокого в округе, когда зашло солнце. Отсюда он легко обозревал и пограничную крепость, и город, и всю Элефантину[12]. Кругом выстроились дома иудейских наемников, чьим полковником он был. Девятьсот шестьдесят воинов, а кроме них старики, женщины и дети проживали здесь.

Ниже, по направлению к водам Нила, стояли подразделения Даргмана Хорезмийца из далекой Хивы, что в низовьях Окса, набранные из вавилонян. На стене, что была лицом своим обращена к городу, висел флаг финикийцев – они подчинялись Гидаспу из Персии.

Иедония направил свой взор далеко за стену. Там, сокрытый в пальмовом лесу за городом, находился храм Хнума, великого египетского бога с головой барана. Он увидел сияющие белые колонны, а между ними – нескольких священников, сидящих на ступенях.

Ненавистное, тягостное зрелище! Его взор упал на пустую площадь перед домом. На протяжении веков там стоял храм Яхве, бога иудеев, гордый и высокий. Даже персидский царь Камбиз не тронул его, когда завоевал царство египтян и разрушил все святилища. Но теперь от дома Яхве камня на камне не осталось.

Это случилось пять лет назад. Иедония тогда отправился вверх по Нилу, в набег на эфиопов – со всеми войсками Иеба. Однако в то же время Азарм, правитель Египта, убыл ко двору Дария II, в Сузы. Жрецы Хнума воспользовались этим – они подкупили генерала Видарнага, персидского командующего Элефантины. Он с сыном Нефаяном, заправлявшим соседствующим торговым городом Сиеной, вторгся в незащищенный Иеб с египетскими воинами, разграбил древние еврейские храмы и сровнял их с землей.

Конечно, египетский сатрап, вернувшись от Дария, тут же навел порядок. Видарнаг и Нефаян были казнены, равно как и кое-кто из жрецов Хнума – их тела были брошены на съедение псам, к вящей радости иудейской армии.

Азарм был старым другом Иедонии. Он знал, что может рассчитывать на еврейских наемников как на свой собственный народ – здесь, в Иебе, твердыне Юга, одной из пяти твердынь-сестер (в Мигдоле, Дафне, Мемфисе и Нофе располагались остальные). Евреи успешно подавляли восстания египтян на протяжении всего векового владычества персов, ничто не поменялось и ныне.

И вот сейчас Азарм прибыл на Элефантину. Он обладал точными знаниями о смуте египтян, которая могла разгореться в любой момент; ведал он также и то, кто хотел разжечь сей огонь – то был Амиртай, муж из Саиса. Где-то здесь укрылся этот мятежник, и именно здесь буря, долженствующая смести гнет чужестранного персидского владычества, должна была зачаться и окрепнуть. Мудрый Азарм заблаговременно инспектировал один гарнизон за другим, проводя смотры войск.

Ныне сатрап пребывал в Иебе, проживая в доме генерала Артаферна. С минуты на минуту он должен был подняться сюда, на крышу, к Иедонии.

И все же отнюдь не владыку старый полковник ждал. Теперь глаза Иедонии, чья зоркость не ослабла с годами, были обращены к Нилу – в ожидании барка. По волнующимся водоворотам уже можно было счесть приход летнего солнцестояния. Миновав пороги Нила, барк должен был пройти близ гряды небольших скалистых островов.

Час назад погонщики верблюдов принесли весть из Сиены – человек, которого все ждали, посланник Иерусалима, уже прибыл туда. Теперь наконец-то будет решен вопрос с отстройкой храма! Иедония чувствовал: если на этой земле будет вновь стоять святилище Яхве, его Бога, больше не нужно будет опасаться египтян. Пускай восстание бушует хоть и по всей окрестной земле – от Фив до дельты Нила, – людям здесь ничто не будет грозить.

Из могучего глиняного кувшина старый полковник извлек свитки папируса, которые хотел показать губернатору, – всю свою переписку о строительстве храма. В бумаги как-то затесалась и копия письма Багоасу, персидскому сатрапу в Иерусалиме.