Кошмары Сергея Чернова (СИ)

   Вода всё ещё лилась из душа, но особого влияния не оказывала - наоборот, теперь только приклеивала волосы к коже, а также не давала открыть глаза, попадала в уши, втягивалась с дыханием в нос: охваченный ужасом Сергей, стоя в ванне, дышал часто и неровно. Мозг отказывался внятно думать; все успехи Чернова по релаксации свелись к тому, что он осознал тот факт, что сам себе он помочь не в состоянии. И кто-либо другой - тоже.

   И вот это повергло его в настоящую панику.

   Сергей закричал, тем самым открывая волосам дорогу прямо ему в рот. Закашлялся, когда те проникли ему в глотку. Тем временем "враги" добрались до его носа.

   При следующем вдохе маленькие иголки из биомассы разлетелись по всей слизистой оболочке носовой полости, заставив чихнуть и втянуть воздух ртом. Стало ещё хуже: после этого волосы получили возможность распространяться по дыхательным путям, исколов изнутри трахею и погружаясь дальше, в бронхи.

   Сергей стал задыхаться: каждый вдох добавлял боли в дыхательной системе и способствовал продвижению волос в лёгкие. К тому же, паника увеличивала потребность в кислороде, а Сергею в таком ситуации и обычную-то норму отрабатывать было нереально.

   Волос становилось всё больше. Их в носу скопилось так много, что воздух едва проталкивался дальше - и уж совсем маленькая его части достигала-таки лёгких. Сергей, чувствуя прогрессирующее удушье, осел под душем на покрытый эмалью чугун ванны.

   Наконец, он больше не мог дышать. Мозг пронизала последняя отчётливая мысль: "Это конец. Я умираю".

   Умирал он ещё полторы минуты - очень долго, с его точки зрения, и мучительно.

  Сон - 3. Чайник

   Сергей Чернов сидел на кухне и гипнотизировал взглядом только что включённый чайник, из которого доносилось едва слышное шипение.

   Всего несколько минут - и он станет обладателем кружки свежего горячего чая...

   Вдруг в голове буквально ниоткуда появилась непрошеная мысль: "Нет, не стану. Чайник взорвётся. И убьёт меня".

   Пару секунд Сергей в недоумении хлопал глазами, а затем начал безмолвный диалог с самим собой.

   "Что за чушь?! Чайник вроде относительно новый; даже то, что он хотя бы просто сломается, очень маловероятно. Даже если в нём появится трещина, то ничего фатального не случится: я успею его отключить... А взорваться чайник теоретически не может: в нём пар не создаст необходимого давления; а когда вода достигнет точки кипения, он сам выключится. Именно выключится, а не взорвётся!"

   Но "альтер эго" Сергея, по его ощущениям, не было удовлетворено этими доводами. Чернов оперировал лишь обычными жизненными понятиями, а той части его разума, которая и затеяла весь этот разговор, этих доводов, видимо, было недостаточно.

   "Ты знаешь, что он взорвётся, - нашёптывал Сергею внутренний голос. - Знаешь, что об этом позаботилось я, твоё шестое чувство, но не хочешь поверить в это. Можешь, но не хочешь. Поэтому и сдохнешь".

   "Даже если чайник лопнет, это вряд ли меня убьёт, - ответил Сергей своему "альтер эго". - В крайнем случае я получу ожоги - скорее всего, не смертельные, но, конечно, неприятные. Если чайник взорвётся, я выживу; но этого, я знаю, не случится!"

   "Случится, - печально произнёс внутренний голос. - Кстати, он уже почти закипел". Действительно, шипение погружённого в воду нагревательного элемента давно перешло в низкий, почти неслышный рокот, свидетельствующий о том, что температура воды подбирается к стоградусной отметке.

   "Он выключится", - сказал себе Сергей, но это было неубедительно. "Тогда лучше я отойду на безопасное расстояние", - подумал он, кое-как поднялся со стула и пошёл через коридор к комнатам, впрочем, после двух шагов перейдя на бег.

   Но добраться до комнаты, где мог бы найти спасение, Сергей не успел. Последовал обжигающе горячий удар в спину и затылок, затем - пустота.

  Сон - 4. Фейерверк

   Сергей Чернов шёл по вечерней улице домой. Ботинки утопали в снегу, но одежда надёжно предохраняла его от холода.

   Был праздник Четвёртого ноября; по тротуарам ходили чуть менее редкие, чем обычно, прохожие; тёмное небо в призрачной дымке облаков изредка прорезали вертикальные столбы дыма от фейерверочных ракет, в высшей точке расцветающие взрывом с образованием расходящихся струй разноцветного пламени.

   Настроение у Сергея было приподнятым; почему - он не знал, да и не старался понять. Ему просто было хорошо, и он желал, чтобы это продолжалось как можно дольше.

   Фейерверк приближался. Ракеты, по-видимому, располагались в одну ломаную линию: каждый новый запуск происходил примерно на полметра ближе, звучал чуть громче и был чуть ярче - а пущенных подряд ракет Сергей насчитал уже не менее тридцати.

   Внезапно у Сергея появилось странное безотчётное чувство опасности, как будто сейчас произойдёт что-то нехорошее. От неожиданности от замедлил шаг, удивлённо заглянув в себя и обнаружив очаг нехорошего предчувствия неизвестно чего.

   Опомнившись, он продолжил движение, сосредоточившись на дороге. Под снегом как раз в тот момент оказалась замёрзшая лужа, и ботинок Сергея скользнул по гладкой ледяной поверхности, заставив Чернова пошатнуться и чуть не упасть.