«Косяк» авторитета

– Давайте, давайте, – торопил Блондин, подливая полковнику. – Между первой и второй, сами знаете…

«Может, этот шустрила решил со мной расплатиться таким образом? Поскалиться, проститутку под бок сунуть и – хорош? Оборзел, сволочь, вконец – ни во что не ставит! – прожженного мента не оставляли сомнения. Он глянул в глаза бандиту, поднимая свою рюмку. – Ну да я живо ему напомню!» – подумал Мещеркин и уже собрался было сказать про деньги, как тот сам опередил его:

– Да, вот это вам. – Блондин сунул руку во внутренний карман пиджака и достал конверт. Протянул его полковнику.

Олег Борисович, как ни старался, так и не научился брать деньги красивым небрежным жестом. Всегда получалось почему-то поспешно и жадно. Как ни клял себя, рука в последний момент словно выстреливала вперед! Хвать – и все тут!

Конвертик весьма соблазнительно хрустел и был на этот раз более пухлым, чем предыдущий. Мент еле удержался, чтобы не вытащить деньги и не пересчитать. Справившись с желанием, он сунул полученное во внутренний карман пиджака.

Получив деньги, полковник успокоился и заметно повеселел. То ли от коньяка, то ли от лицезрения девичьих прелестей Олега Борисовича бросило в пот, и он снял китель, повесив его на спинку стула, и развязал галстук.

Это словно послужило сигналом для Блондина.

– Красавица, займись нашим гостем! – распорядился он, вставая, и добавил, обращаясь уже непосредственно к полковнику: – Пойду в кабинет, пару звонков сделать нужно. Не скучайте. – Ухмыльнувшись напоследок, Блондин вышел.

Лялька, получив команду, оставила журнал и протанцевала к мужчине, глядя на него совершенно похабным взглядом.

Олег Борисович никогда еще не общался с такими дамочками. Конечно, он не был святошей. Жена из-за своих вечных болячек и брюзгливого характера давно его уже не привлекала как женщина, и слова «супружеский долг» давно для него стали буквальными. Ну а долг – он и есть долг. Кто же, скажите на милость, любит отдавать долги?

Были у Мещеркина и любовницы. Но эта женщина не шла с ними ни в какое сравнение! От нее заранее веяло бесконечным удовольствием, что заставляло сердце млеть.

Путана, так и не оторвав взгляда своих распутных глаз от лица полковника милиции, медленно опустилась на ковер у его ног.

От ее прикосновения не избалованный подобными ласками полковник аж потерял дар речи! Ну а когда путана за дело взялась всерьез, Олег Борисович не удержался и тихонько застонал.

Как на грех в это время зазвонил сотовый. Кряхтя от наслаждения, полковник полез в карман кителя.

Черт, высветился домашний номер! Наверняка жена! Он хотел было сказать проститутке, чтобы она остановилась на время, но язык не поворачивался это сделать.

Пальцы между тем уже нажали кнопку соединения, и Мещеркин действительно услышал голос жены:

– Алло, Олег, ты меня слышишь?

– Слы-шу.

– Что с тобой? Ты простыл?

– Д-да… нет, все… нормально. Да… а-а… х-м… ничего…

Выдавив из себя это «ничего», полковник невольно глянул вниз и встретился с откровенно смеющимся взглядом проститутки. Понятное дело, она догадалась, с кем разговаривал ее клиент, но останавливаться и не думала.

– О-о-о!

– Олег, да что с тобой?!

– Марина, у нас… г… гости из Москвы… я сегодня задержусь!

Выпалив это как можно скорее, Мещеркин, дабы не последовало дополнительных вопросов, отключил телефон.

– Ну, Ляля, ты и проказница! – Неожиданно ее игривое настроение передалось и ему. Захотелось разом на все плюнуть: на службу, на вечно больную жену, на сына-балбеса вместе с его институтом.

Проститутка отстранилась, легонько толкнув мужчину ладошкой в грудь. Голос у нее оказался бархатный, с легкой хрипотцой.

Лялька налила две стопки коньяка, чокнулась с полковником и лихо опрокинула свою. Закусила виноградиной. Дождавшись, пока мужчина выпьет и закусит, потянула его за руку.

– Пойдем, мой герой. В соседней комнате – большущая кровать. И там нам никто не помешает…

Подняв упавшие брюки, Мещеркин пошлепал, куда было сказано.

* * *

Никому звонить Блондин не собирался. Точнее, от нечего делать он все же позвонил Батону, справившись о второстепенных делах. Но вышел Блондин не за этим. Просто Ляльке пора было работать. Зачем мешать человеку расслабляться? Да и вообще Мещеркин как личность был Блондину глубоко несимпатичен, и общение с ним Пал Саныч старался сводить к минимуму. У него еще до сих пор стояла перед глазами трясущаяся рука, буквально вырвавшая конверт с деньгами.

«Как же он сдержался и не пересчитал?» – с брезгливой ухмылкой подумал бандит.

Услышав характерные стоны, ахи-охи, Ганин определил, что Лялька уволокла Мещеркина в спальню.

«Ну, можно и коньячку принять», – подумал авторитет и вернулся в зал. Взгляд его упал на спинку стула, занятую кителем полковника. В голове сразу родилась мысль. Прикрыв дверь, он запустил руку во внутренний карман.

На свет появилась небольшая записная книжица. На секунду оторвав взгляд от нее, Ганин прислушался – в соседней комнате все шло своим чередом. Пальцы зашелестели страницами.