Косяки начинающих психоконсультантов

3. Не задавайте вопрос: «А точно помогло?» Этим вы обесцениваете результаты работы, что препятствует интеграции.

5-й этап: подведение итогов

Со временем вы сами без слов будете понимать, воспользуется клиент итогом сессии или нет. Например, после сессии в арт-подходе вы спрашиваете его:

– Что вы сделаете со своим рисунком?

– Можете оставить его себе!

По-моему, тут нечего добавить, и без того все ясно. Человек, взявший у терапевта для себя что-то важное, ответит по-другому: «Я заберу его с собой, пусть побудет, я еще раз посмотрю на него, в нем так много важной информации». Некоторые намерены повесить на стену в рамку, другие собираются перерисовать рисунок дома.

Итоги можно подводить по-разному. В психодраме есть процедура закольцовывания сессии, когда директор предлагает протагонисту в конце поставить первоначальную сцену. Если состояние протагониста поменялось, он сыграет ее по-другому, более зрело, живо, цельно. В NLP есть процедура экологической проверки. В гештальт подходе, заканчивая сессию, принято в конце спрашивать: «Что для вас стало сухим остатком?» Или: «С чем уходите?», «Каков будет ваш первый шаг в осуществлении намерения?»

Это не наше с вами дело, что клиент будет делать со своими результатами. Он свободен, это его жизнь. Наша же задача – провести сессию на пределе своих возможностей. И если наш труд оказался невостребованным, философски говорим себе: делай, что можешь – и будет как будет.

Глава 6. Откуда приходят ответы

Перфоманс

Итак, скелет сессии мы рассмотрели, но не это в сессии самое интересное, а творческий компонент. Это новичкам нужно до автоматизма отрабатывать структуру, а профессионалы высокого класса чихать на нее хотели, они наоборот ищут, как бы обойтись со стандартной схемой неординарно! Если бы наши педагоги проводили сессии стандартно: «Здравствуйте, присаживайтесь, с чем пришли?» – я бы не высидела в группе три года. Но мастера не повторяются! И я продолжала выслеживать, что же такого делает Нифонт, чтобы сессия с самым занудным клиентом превратилась в захватывающий перфоманс.

И таки выследила. Так, в психодраме, например, он внимательно слушает речь клиента, а потом предлагает поставить сцену, исходя из буквального, а не метафорического значения слов. Например, клиентка говорит: «Я у него в ногах валялась, чтобы он остался!» – «Выбери себе кого-нибудь на роль мужа и покажи, как ты валялась у него в ногах». И вот уже вся группа покатывается со смеху, наблюдая, как муж пытается выйти за дверь, а жена, ухватив его за ноги, волочится по полу.

Или: «Этот хондроз меня уже забодал!» – «Сделай сцену и изобрази, как он это сделал». С открытыми ртами все наблюдают поединок, в котором участник в роли хондроза, наклонив по-бараньи голову, пытается забодать протагониста. Такого не только в жизни, но и в театре не увидишь! А если повезет и тебя выберут на одну из ролей, то еще и сыграешь.

Кого я только не сыграла за три года обучения! И не только «кого», но и «что». Я была рюмкой, бюстгальтером, левой ногой, волком. Кстати, в роли волка заснула (уж больно затянутая была драма), а проснувшись, не знала, какой у меня текст, и просто протяжно завыла. Как это обычно бывает в психодраме, мое спонтанное действие оказалось для протагониста как раз тем, что нужно.

Как-то, помню, на драму пришла «реальная» клиентка и, увидев, что в группе больше двух десятков участников, огорчилась:

– Я-то собиралась работать с психосоматикой, а тут вон сколько народу, мне неловко…

– А с какой психосоматикой вы собирались работать?

– Простите, с поносом. Кто же согласится играть понос…

– Я!!! – хором ответили двадцать три участника.

Чем абсурднее сцена с точки зрения обыденной реальности, тем ярче психодрама. Это дает возможность клиенту увидеть свою тему в новом ракурсе, что вызывает сильные чувства, а нам того и надо! Чувства – энергия, которая позволяет людям быть живыми, настоящими. Нифонт делал потрясающие сессии, я перестала ходить в театр – он померк в сравнении с настоящими драмами в жизни людей.

Получилось!

И вот однажды у меня тоже получилось. «Реальная» клиентка, приглашенная на нашу учебную группу, чтобы сделать свою сессию, говорила о том, что ей приходится все проблемы своих родственников тащить на себе. И вдруг я представила, что если она для обозначения этих чужих проблем воспользуется стульями, а потом повесит их на себя все одновременно, то ей удастся невещественные явления сделать явными и ОЧЕВИДНЫМИ (видными очами). Я рискнула поделиться своей идеей, и сработало: увешанная стульями, женщина перестала думать и начала чувствовать! Когда она сказала: «Я устала, я злюсь, я хочу сбросить с себя все эти не мои вещи», – я ликовала. Вот теперь у меня есть ключ. С этого момента я начала мысленно видеть образ за словом и представлять, как это можно сыграть.