Космаец

— Погоди, вон идет Здравкица. Скажи ей, пусть перевяжет, — приказал он и побежал за взводом, который уже поднимался на широкое плоскогорье. Где-то далеко в густых садах прятались крыши деревенских домов, разбросанных метров на сто один от другого. К селу тянулась извилистая дорога со следами прошедшей здесь армии. В пыли валялись стреляные гильзы, пустые ленты, неиспользованные немецкие гранаты с деревянными рукоятками. На обочинах дороги виднелись следы крови, окровавленные бинты, рубахи, а над ними вились рои мух. Они гудели и над раненым четником, густо облепив его грудь.

— Здравкица, сделай доброе дело, — сказал Катица, когда санитарка подошла поближе. — Перевяжи его, видишь, как кровь льет.

Здравкица засмеялась каким-то странным смехом.

— Ты с ума сошла, Катица, — крикнула она. — У меня бинтов и для наших бойцов не хватает, а тут еще тратить их на эту гадину.

— Посмотри, какие у него молящие глаза, — прошептала Катица. — Знаешь, у него дети есть. Жаль мне сирот, да ведь и он человек…

— Ката, оставь эти глупости, разве четники люди? — оборвала ее санитарка и вспомнила те тяжкие дни, когда четники пришли в их город, схватили ее отца, связали и повели на виселицу. Перед глазами Здравкицы вновь возникла главная площадь города. Со всех сторон в нее вливалась пестрая толпа испуганных людей. Четники со злыми, налитыми кровью глазами гонят людей, как скот на бойню. Подталкивают их ближе к виселице, где стоят связанные коммунисты. Среди них Здравкица видит своего отца. Он оброс бородой, весь в крови… Люди толпятся, вздыхают, шепчут, проклинают. Здравка крепко сжимает руку матери, просит ее не смотреть на осужденных, она знает, что сердце старушки не выдержит. Но над головами свистит ременная плеть, хлещет по лицу — все должны смотреть, как вешают коммунистов. Она видела, как отец медленно поднялся на помост, с руками, связанными за спиной, но с гордо поднятой головой и пел охрипшим голосом, который тонул в шуме толпы. «Товарищи!.. — изо всех сил крикнул отец. — Германии больше нет! Она мертва. Русские вынесли ей приговор… Смерть фашизму — свобода…» Четник ударом ноги вышиб стул, и петля затянулась. Перед глазами Здравкицы все закружилось, показалось, что ее затянул водоворот, из которого никто не возвращается… На всю жизнь она запомнила страшное косматое лицо четника, который повесил ее отца. Она ушла в партизаны, чтобы отомстить этим страшным людям с кровавыми глазами… а теперь она должна перевязывать ему раны?

— Не могу, Катица, не могу, хоть бы он трижды был тебе братом, — твердым, решительным голосом сказала Здравкица. — Если тебе так жалко его, вот тебе бинт, перевязывай сама, а я не могу.

Катица молча взяла бинт из рук санитарки и опустилась на колени перед раненым четником.

Где-то впереди заговорили винтовки, затявкали пулеметы. По земле катился гул, казалось, будто по булыжной мостовой грохотали пустые железные бочки. По белой от пыли дороге мчались три немецких танка с кривыми крестами. Черные дула орудий непрерывно изрыгали огонь. Кудрявые столбы дыма вырывались из земли. На полях запылала сухая трава и стерня.

Партизаны, не ожидая команды, рассыпались в стрелковую цепь, готовые в любых условиях принять бой.

Танки приближались с бешеной скоростью. Они шла в неровной колонне, как на обычных маневрах, оставляя за собой длинные ленты пыли.

— Противотанкисты, где противотанкисты? — начали кричать бойцы.

— «Джон Буль» вперед! Где «Джон Буль»?

— Да у нас нет к нему снарядов, будь он проклят! — И послышалось грубое ругательство.

— Всегда, когда надо отбиваться, нет снарядов, и почему только вы его не бросите, чтоб солнце на него не светило.

Из пыли вырисовывались черные жерла орудий. Танков было всего три, но Космаец знал, что они, прорвавшись, способны уничтожить целый батальон. Он чувствовал, люди могут не выдержать. А его больше всего пугало отступление, пугали кости, разбросанные там, на берегу Дрины. Он знал, что любой ценой, даже ценой жизни танки надо остановить, но чем, если нет ни одного противотанкового снаряда, если для «джон булей», которые англичане сбросили еще прошлой зимой, до сих пор так и не получены боеприпасы.