Космаец

Деревенские собаки, как и их хозяева, спали непробудным глубоким сном, поэтому никто не заметил, как вышла из села «эта огромная армия» и в каком направлений она двинулась. Роты поднимались и готовились к маршу в строжайшей тишине, незаметно отводили сторожевые охранения и снимали аванпосты и часовых.

Быстро опустело село, на ночлеге остались только обоз и санчасть да несколько одиночек, усыпленных теплыми объятиями истосковавшихся молодых деревенских вдов и жен четников.

Длинная, растянувшаяся колонна ползла в темноте.

Когда ночь прошла половину своего долгого пути, небо открыло свои запоры и просыпало на землю холодный осенний дождь. Белые утоптанные тропинки сразу раскисли, стали скользкими и убегали из-под ног бойцов.

Двигались осторожно, часто останавливались, прислушивались. Вместе с разведкой шел Космаец, в двух шагах от него — проводник, закутанный в партизанскую плащ-палатку. У маленького хвойного леса проводник остановился, потянул Космайца за рукав куртки и что-то прошептал.

— Я тебя не понял, какие крестьяне? — тоже шепотом переспросил Космаец.

— Да наши крестьяне, — ответил он. — Мы так договорились. Председатель должен ждать меня здесь… Сейчас я их приведу.

Проводник двинулся к лесочку, но Космаец, которого жизнь научила никому не доверять, шагнул за ним, боясь, чтобы крестьянин не сбежал. Пройдя несколько шагов, крестьянин остановился, приложил ладони, ко рту и завыл протяжно и жалобно, как голодный волк.

— Да что ты орешь? — дернул его Космаец. — Ты, может, договорился с четниками, чтобы они напали на нас по твоему сигналу? Смотри, земляк, не рискуй головой, — он в ярости выхватил оба пистолета. — Если ты нас обманул, первая пуля твоя.

— Какой там обман, брат, — глядя не на партизана, а на его пистолеты, ответил крестьянин. — Слышишь? Они мне отвечают. Это наш сигнал. Сейчас выйдут. Я свое дело сделал, теперь они поведут вас на четников.

Через несколько минут, тихо посвистывая, из леса вышли человек тридцать крестьян с винтовками и патронташами.

— Здравствуйте, товарищи, — приветствовал их один из крестьян и протянул руку Космайцу.

— Добрый вечер, — ответил партизан.

— Добро пожаловать, — говорил только один из мужиков постарше, с длинными усами, а остальные молча сдвигались в полукруг. — Давно мы вас ждем, уже и надеяться перестали, что вы придете. А сейчас времени нет долго гутарить. Муйо, спасибо тебе, ты свой долг выполнил, навел охотников на след, иди теперь, отдыхай, — сказал усатый проводнику, а когда тот скрылся в темноте, он опять повернулся к Космайцу: — Я председатель комитета, а это моя армия. Мы разведали, где стоят часовые и аванпосты четников, проведем вас… Я думаю, нам лучше разделиться и пойти с ротами.

Вооруженные крестьяне в одно мгновение, как будто только этого и ожидали, разделились на несколько групп и выстроились один за другим в ожидании приказа командира роты.

— Одного из ваших товарищей надо выделить в разведку, — приказал Космаец. — Он покажет, где стоят часовые.

— Алекса, иди в разведку, — приказал председатель одному из своей группы и добавил: — Да смотри, а то я голову тебе сверну.

Невысокий, плотный, подвижный парень с крепкой шеей отделился от своих и подошел к Космайцу:

— Я готов, товарищ.

— Влада, возьми его и давайте вперед, — приказал Космаец и повернулся к председателю: — Сейчас здесь будет командир, если хотите, разойдитесь по ротам… Они далеко?

— Не очень. На Вельковом лугу.

— А черт его знает, где этот ваш Вельков луг, — усмехнулся Космаец.

— Да неужели ты не знаешь, где Вельков луг? Там до войны всегда была скотная ярмарка, а сейчас постоянно стоят палатки четников. Всю землю утоптали.

— Я слышал, — ответил Космаец и напряженно прислушался. — Вот и наши идут.

К лагерю четников двинулся только первый батальон, остальные два исчезли сразу же, как только покинули ночлег. Космаец знал, что первый батальон должен своей атакой если не смять отряд четников, то во всяком случае вышибить его из гнезда и гнать на второй батальон, который устроит засаду за селом, а немного в стороне, разбившись на мелкие группы, расположится и третий батальон.

Если четникам удастся уйти от первого, они нарвутся на второй, а если и здесь кто-нибудь чудом ускользнет из лап смерти, у третьего заслона костлявая уже никого не выпустит из своих когтей. Пока четники отсыпались после кутежа, партизаны вынесли им смертный приговор.

Ночь была холодная и темная, настоящий спутник партизан. Шел дождь, он барабанил по листве, поэтому не слышно было треска валежника под ногами. Разведчики шли осторожно, останавливаясь через каждые десять шагов. Штефек весь превратился в зрение и слух, он все слышал, даже трудное дыхание своих товарищей.

— Осторожно, товарищ, на опушке леса стоит часовой, — прошептал юноша, который шел проводником, когда сквозь редкие деревья проглянул клочок неба, серого, как посконная холстина.