Оставшись в одиночестве, финансист поднялся из-за стола, встал у окна и блаженно посмотрел на раскинувшийся перед ним дворцовый сад с густым лесом позади – охотничьи угодья Паэгона. Он никогда не понимал, в чем прелесть охоты, но ещё больше: как Паэгон умудрился собрать вокруг себя такое количество казнокрадов? По крайней мере, сейчас Лешер мог свободно от них избавиться.
Довольно обведя взглядом кабинет, финансист затем достал из внутреннего кармана куртки коммуникатор и поднёс к губам – связался со своим секретарём.
– Чейнт, свяжитесь с аваном Гаймингом и передайте ему, что завтра он может приступать к своим обязанностям. Но сначала пусть заглянет ко мне: хочу лично поздравить его со вступлением на должность.
– Всё будет сделано, аван Лешер, – послышался ответ. – И, кстати, звонила онна Демефия, сказала, что хочет к вам зайти на пару минут.
– Онна Демефия? – удивился Цимих. – Что ж, пусть заходит. Сообщи ей, что я сейчас не занят.
– Онна Демефия, аван Лешер уже освободился, – сказал Чейнт кому-то в телефоне, и не успел Лешер опомниться, как в его кабинет уверенно шагнула красивая женщина.
Розовые волосы Илшисы Демефии были уложены в элегантную причёску, в ушах сверкали дорогие серьги, на соблазнительно пухлых губах переливался неяркий блеск. Она ходила в брюках строго покроя и в министерской мантии, подвязывая её на тонкой талии, чтобы подчеркнуть достоинства своей фигуры.
– Приветствую, аван Лешер, – проговорила Демефия таким тоном, от которого мужчины теряют способность думать.
Лешер неуклюже перевалился от окна к столу и, наконец, отозвался:
– Доброе утро, Илшиса! Присаживайся.
– Спасибо, я постою.
Женщина встала недалеко от Цимиха и соблазнительно прислонила бедро к краю стола. Лешер сглотнул подступивший к горлу ком, и вообще ему показалось, что в его кабинете довольно душно.