Космическая ферма (СИ)

Погоняв двигатели на средних уровнях, он резко перевел их на межпланетный режим. Звезды слились  в сплошные полосы, а сквозь переборки донесся привычный шум. Снизив скорость, Дмитрий заложил несколько виражей и с огромный удовольствием почувствовал как корабль слушается управления. Да, транспортник это транспортник, и большего тут не скажешь. Обнаружив небольшой метеорит, Пенкин распылил его одним выстрелом из пушки Истобов и развернул корабль обратно к Земле.

В этот момент он подумал о том, что скоро должен вернуться корабль Фарамонов и сердце заныло. Дмитрий не терял надежду встретиться с любимой. Ждать он умел, но жить с постоянной болью устал. Руки непроизвольно погладили панель прибора для набора координат, а пальцы сами набрали до боли знакомую комбинацию цифр – 25.12.1943. Прибор недовольно пискнул, не понимая, что  за непонятные координаты введены пилотом, и Пенкин раздраженно хлопнул по клавише сброса. Он уже давно не посещал на орбите- локомотив, сцепленный с кораблем, оснащенным аппаратурой перемещения во времени, потому, что боялся поддаться исполнить желанную идею, мучавшую его постоянно.

В этот момент стала видимой Земля. Маленький голубой шарик постепенно увеличивался  в размерах. Как же она прекрасна!

Дмитрий вспомнил об уничтоженных опытами Граберов светлых душах миллиардов людей. Планета лишилась их защитной энергии, и теперь необходимо столько времени и жизней хороших людей, что бы восстановить хотя бы относительное равновесие!

Пенкину стало стыдно за минутную слабость. Нет, он не готов стать причиной бедствий и гибели оставшихся после катастрофы людей.

Приблизившись к планете, Пенкин рассмотрел пробирающуюся по лесу цепочку лошадей и внимательно осмотрел местность впереди отряда. Все чисто. Еще немного покружив в плотных слоях атмосферы и убедившись в том, что корабль отремонтирован на совесть, Дмитрий пошел на посадку.

Обслужив корабль, Пенкин направился в свою холостяцкую квартиру. После ухода большей части жителей в Китай и Тару поселок опустел. Дмитрий душой стремился вслед за друзьями, но останавливало то, что он ждал возвращения корабля Фарамонов, обещавших ему перемещение во времени для воссоединения с любимой и родителями.

Он разогрел ужин и уселся у окна, грустно наблюдая, как заходит солнце. Аппетит пропал, и Дмитрий поймал себя на мысли, что ему предстоит еще одна бессонно-выматывающая ночь.

Посидев у окна еще полчаса, Пенкин резко встал и решительно направился в мастерскую старичков-ученых. Лучше уж страдать от похмелья, чем сойти с ума от постоянно терзающих дум!

Он застал Виктора Викторовича Николина и  Николая Михалыча Дроздова в привычной обстановке но, непривычном состоянии. Старички ученые удобно расположились в уголке отдыха, оборудованном прямо в мастерской среди приборов и оборудования, и горячо спорили. Вот только ни на столе, ни в глазах собеседников алкоголя не наблюдалось.

Пенкин удивленно осмотрелся и принюхался. Не хватало еще, что бы его друзья изменили зеленому змию и переключились на наркоту или подобную мерзость.

Виктор Викторович первым заметил гостя.

- Дима, дорогой! Проходи и садись. Мы тут ужинаем и по ходу этого действа пытаемся разрешить один спор по техническому вопросу.

Михалыч зло зыркнул в сторону пришедшего, но потом узнал, кто пришел и его взгляд потеплел.

- Да, заходи, заходи. Пока я на старость лет в чикотилы не подался. Совсем старый пердун достал своей ересью.

Дмитрий уселся между спорщиками и с сожалением посмотрел на стол. Пара банок консервов, кусок сала, и ободранные со всех сторон пара лепешек, не обещали насыщения молодому и здоровому организму. Пенкин с сожалением подумал об оставленном на своем столе,  пусть и холостяцком, но все-таки более калорийном наборе продуктов вполне могущим претендовать на название ужина.

Две руки вцепились ему в плечи, а и без того измученный  мыслями мозг подвергся атаке.

Дмитрий несколько секунд пытался вникнуть в смысл спора, а потом от души рассмеялся. Боль и тоска по любимой и родителям, уход друзей в путешествие и, как следствие, убивающее чувство одиночества, все это, пусть и на не продолжительное время пока он смеялся, но все таки уменьшили чудовищную нагрузку на уставшие мозг и сердце.

Дмитрий устало закурил и вдруг поймал себя на мысли, что эта минутная передышка позволила ему пополнить запас жизненных сил и готовность пережить все выпавшие на его долю несчастья. И он так благодарен друзьям . . .  Пенкин  с чувством запоздало раскаяния посмотрел на собеседников.

К его огромному удивлению, старички-ученые сидели напротив него за столом, обняв друг друга руками за плечи, и находились в самом наилучшем настроении.

- Вот видишь, Витя, насколько твоя позиция глупа. Ее невозможно даже просто выслушать без смеха, а не то, что обсуждать.

- Извини, Колян, это как раз то касается твоей позиции . . . .

Внезапно наступившая тишина и две пары строгих глаз пристально смотрели на Пенкина, и теперь наступила его очередь задуматься.

Суть спора казалась несущественной и уже давно не актуальной. Казалась.