Космическая Одиссея

Все равно, уговаривал себя Чандлер, посылка прибудет в пункт назначения не раньше чем через пятьдесят лет, поэтому задержка на неделю не имеет большого значения. Правда, расчеты вращения, центра инерции и векторов тяги придется повторить и послать радиограммой на Марс для перепроверки. Это правильная мысль — надо тщательно подготовить все вычисления, прежде чем направлять миллиарды тонн льда на орбиту, которая может доставить эту глыбу в пределы досягаемости Земли.

Взгляд капитана Чандлера привычно остановился на древней фотографии над столом. Но ней был изображен трехмачтовый пароход, казавшийся крохотным по сравнению с нависшим над ним айсбергом. Таким же крохотным казался по сравнению с ледяным астероидом «Голиаф».

Как удивительно, часто думал Чандлер, что всего одна жизнь отделяла пароход «Дискавери» от одноименного космического корабля, совершившего полет к Юпитеру. И как восприняли бы те исследователи Антарктики вид, открывавшийся с его капитанского мостика?

Наверняка они были бы сбиты с толку, потому что стена льда, рядом с которой парил «Голиаф», тянулась вверх и вниз, насколько хватало взгляда. И лед выглядел странно: ему недоставало безукоризненной белизны и голубизны, присущей полярным морям. Он выглядел грязным, каким и был в действительности. Лед только на девяносто процентов состоял из воды, а остальное — жуткое варево из соединений углерода и серы, большая часть которых стабильна лишь при температурах чуть выше абсолютного нуля. Размораживание астероида было чревато неприятными сюрпризами; как заметил один из астрохимиков, «у комет зловонное дыхание».

— Капитан — всему экипажу, — сказал Чандлер в микрофон. — Небольшое изменение программы. Нас попросили прервать операцию, чтобы исследовать цель, только что обнаруженную радаром системы космической безопасности.

— Подробности есть? — спросил кто-то, когда в динамиках стихли дружные возгласы разочарования.

— Не слишком много, но я думаю, это один из проектов Комитета по встрече нового тысячелетия, который они забыли отменить.

Снова разочарованные стоны: всем искренне надоели мероприятия в честь конца третьего тысячелетия. Люди вздохнули с облегчением, когда первое января три тысячи первого года прошло без особых событий и они смогли вернуться к обычной жизни.

— Скорее всего, очередная ложная тревога, как в прошлый раз. Уверен, скоро мы возобновим нормальную работу. Конец связи.

Чандлер мрачно подумал, что уже в третий раз он вынужден бросаться в погоню неизвестно за чем. Несмотря на многовековые исследования, Солнечная система до сих пор преподносит сюрпризы, и, скорее всего, тревога системы космической безопасности оправданна. Оставалось лишь надеяться, что это не тот случай, когда какому-нибудь идиоту с богатым воображением померещился легендарный Золотой астероид. Если такой астероид и существует — во что Чандлер никогда не верил, — он не более чем минералогическая диковина и стоит в действительности меньше, чем лед, который буксир направляет к Солнцу, чтобы вселить жизнь в бесплодные миры.

Существовала еще одна возможность, к которой Чандлер относился серьезно. Человечество разбросало в космосе своих роботов на многие световые годы, а монолит Тихо Браге был хорошим напоминанием о том, что древние цивилизации тоже действовали подобным образом. Инопланетные объекты вполне могли находиться в Солнечной системе или пролетать сквозь нее. Капитан Чандлер полагал, что у сотрудников системы космической безопасности возникли аналогичные подозрения, иначе они вряд ли послали бы космический буксир первого класса в погоню за неопознанной отметкой на экране радара.

Пять часов спустя «Голиаф» обнаружил на пределе дальности отраженный сигнал, и даже с учетом расстояния объект выглядел до обиды маленьким. Тем не менее сигнал становился отчетливее и сильнее и явно принадлежал металлическому предмету длиной около двух метров. Он перемещался по околосолнечной орбите и, как решил Чандлер, мог быть одним из бесчисленных кусков металлического мусора, оставленных людьми среди звезд за последнее тысячелетие. Возможно, когда-нибудь этот мусор окажется единственным доказательством былого существования человечества.

Затем объект приблизился настолько, что стал виден невооруженным глазом, и потрясенный капитан Чандлер вдруг представил, что это не он, а какой-нибудь дотошный историк изучает видеозаписи, относящиеся к самому раннему периоду эпохи завоевания космоса.

— На связи «Голиаф», — передал капитан на Землю, и его голос звучал торжественно. — Мы берем на борт тысячелетнего астронавта, и, похоже, я знаю, кто он.

2 ПРОБУЖДЕНИЕ

Фрэнк Пул проснулся, но ничего не мог вспомнить. Не был уверен даже в том, как его зовут.