Космическая одиссея Инессы Журавлевой

Я оторвалась от своих размышлений и посмотрела на детей, рассказывавших бабушке выученные недавно стихи. Мама смахнула слезу умиления, я тоже. Сима шумно высморкалась. Дети смущенно шмыгнули носиками. Милота-а-а…

Вечер зажег звезды. Они один в один походили на те, что видно с Земли. Созвездия другие, но звезды те же. Я уложила детей, полюбовалась на их умиротворенные личики и вышла на улицу. Теплый ветер шевелил волосы, ласкал кожу совсем как губы моих любимых мужчин. Удивительно, время идет, а страсть не утихает, любовь не переходит в привычку, и я продолжаю делать маленькие открытия, наблюдая за Димой и Ромой. И их нежность не исчезла за эти пять лет, что мы живем вместе. Иногда мне кажется, что мы тоже звезды какого-то удивительного созвездия, и наши души так же сияют кому-то в темноте, указывая путь и давая понять, что он не один в этой огромной Вселенной.

Я их не увидела, скорей, почувствовала приближение тем самым внутренним чутьем, которое появляется только между по-настоящему родными и близкими людьми. Обернулась и теперь наблюдала, как открываются ворота, и над землей скользит спайлер. Он замирает, и появляются мои мужчины. Все такие же невероятные, все такие же притягивающие взгляды и все так же запускающие мое сердце вскачь, когда я вижу хоть кого-то одного из них или обоих сразу.

Дима первый успел прижать меня к себе, поднять над землей и уткнуться носом в шею, вдыхая мой запах.

— Инка, — прошептал он, — родная.

Ладонь Ромы коснулась моих волос, скользнула на спину, и он уверенно забрал меня у заворчавшего Ардэна. Заглянул мне в глаза, и я, как пять лет назад, захлебнулась их бездонной синевой.

— Соскучились, — сказал Рома и поймал мои губы.

— И я соскучилась, — ответила я, когда он оторвался, и коснулась ладонями лиц своих любимых.

— Как дети? — Дима снова привлек меня к себе, коротко, но головокружительно целуя.

— Опять скормили детскую няшам, — негромко рассмеялась я. — Уже в третий раз.

— Ты их не сильно наказала? — с легким укором спросил Рома.

— Вообще не успела, мама звонила, — сказала я, открывая двери дома.

За воротами незримыми тенями стоят легарийцы, и теперь за наш покой не стоило опасаться. Именно из-за них мои мужчины начали иногда по старой памяти работать вместе. Поначалу они не хотели оставлять меня одну, и перевозками занимался, то один, то другой. На моих мальчиков работает целый штат пилотов и обслуживающего персонала, но они сами отправляются в космос, он въелся им в кровь так же сильно, как и любовь ко мне. И пусть сейчас они не вступают в военные действия, хотя иногда им и приходится уходить от посягательств пиратов, если груз ценный, но повторения того ужаса, когда обгорел Рома, больше не случается. Впрочем, это они мне так говорят, а уж как там на самом деле… Я стараюсь не думать о плохом. Мама говорит, если думать о хорошем, оно всегда победит плохое. Вот я и думаю о том, как мы счастливы все вместе.

Однажды они мне признались, что рады, что я не смогла выбрать кого-то одного, потому что терять друг друга им так же тяжело, как потерять близкого человека. Верю. Верю и люблю их за эту дружбу еще больше. Радуюсь, что не разрушила ее, и что они нашли в себе силы перешагнуть чувство собственника и попробовать начать отношения втроем. Даже представить не могу, что одного из них могло сейчас не быть со мной. Это так же нелепо, как заявить, что с одной ногой ходить удобней.

— Голодные? — спросила я.

— Ага, — кивнули мои мужики.

— Что будете?

— Десерт, — они одинаково искушающе осклабились.

— А ужин? — не могла не уточнить я, как заботливая жена.

— Десерт, — уверенно кивнул Рома.

— Но кушать!

— Вот его родимого мы и будем кушать, — подмигнул Дима. — Наш любимый, пожалуйста.

— Самый любимый, — поддакнул Грейн.

Я усмехнулась и позвала Симу. Пока мои мужчины приводили себя в порядок, я прошла в комнату, обставленную, как земной бар. Здесь есть подиум, есть шест, на котором я научилась вертеться под руководством Симы и стащенных ею видео. Есть барная стойка, за которой мешает коктейли голографический бармен. Есть такие же зрители создающие массовку. Есть световые эффекты, но, главное, здесь бывают мои мужчины и я. Это одно из их любимых развлечений, когда засыпают дети или их забирают бабушки с дедушками. Мы не развлекаемся так часто, оставляя перчинку в моих танцах и того, что неизменно происходит после.

— Держись, Инусик, у них уже от предвкушения пульс бешеный, — оповестила меня Сима. — Можешь просто столбом постоять, им все равно понравится.

— Ну щаз-з, — фыркнула я. — Для того я тут потела, готовилась, чтобы столбом стоять.

— Ну смотри, я тебя предупредила, — хмыкнула Серафима и запустила симуляцию двух извивающихся танцовщиц.

Когда мои мальчики вошли в бар «В гостях у Страсти», на них были надеты джинсы и футболки. Земной бар, земной антураж. Дима скинул на соседнюю банкетку пиджак, который нес на плече. Рома повернулся к бармену, встретившему их улыбкой, и заказал выпить. Они повернулись в сторону подиума, с интересом рассматривая танцовщиц, сбрасывавших последние одежды.