Космическая одиссея разведчика. Записки сотрудника госбезопасности

Советская сторона смогла представить номера паспортов, банковских счетов, свидетельств о рождении, карточек социального страхования и… текст гарантийного письма на предоставление Джеральду Стаднику (Аквариусу) канадского гражданства.

После заседания правительственного трибунала по «делу московского агента» министр юстиции (он же генеральный прокурор) вынужден был подать в отставку, закончилась карьера, как писали канадские журналисты, и «шести блестящих сотрудников» спецслужбы, включая двух генералов.

Активная работа канадцев против граждан советской колонии в Канаде оказалась дезорганизованной на длительное время. А в штаб-квартире канадской контрразведки и в курирующих ее органах сотрудники обвиняли друг друга в утечке сведений о вербовке и считали, что «по вине болтунов возникла ситуация, в результате которой провалился «московский агента» и все дело «Золотая жила»…». Более двадцати лет, до конца 90-х годов, в канадской спецслужбе были уверены, что «их» агент Аквариус «был разоблачен и замучен в подвалах Лубянки.». Но.

Тем не менее, фигурант операции «Турнир» — «Золотая жила» (их Аквариус или наш Тургай, он же — Дзюба и Стадник), на самом деле — Анатолий Максимов — ветеран флота, военной контрразведки и разведки. Он, сейчас капитан 1 ранга в отставке, получил высокую профессиональную награду Почетный сотрудник госбезопасности именно за участие в операции «Турнир». И по сей день в возрасте за восемьдесят лет активно служит Отечеству в рядах Ассоциации ветеранов внешней разведки… («100 великих операций спецслужб», 2015).

Разведывательное сопровождение дипломатии (Служба «высшего пилотажа»)

Пройдя восьмидесятилетие вспоминается не столь давний очередной просмотр личного архива. Вернее, шел поиск первой биографии, написанной при вступлении в комсомол в сорок девятом году.

А получилось так, что передо мной оказался целый десяток моих биографий, как считается, кратко сформулированных за десятилетия учебы, службы, преподавательской работы и занятостью написанием книг. И вот что поразительно: чем больше прожил, тем короче биографическая справка, помещающаяся все на том же одном листочке.

Время укрупняло события и их описание укладывалось в строчки и отдельные слова. Сегодня и десяти слов достаточно, чтобы обозначить значимые события в жизни — это школа, аэроклуб, училище, флот, контрразведка, разведка, в ней — НТР, Служба активных мероприятий, Краснознаменный институт-Академия. И еще — многолетнее прикрытие во Внешторге…

В одной из книг-воспоминаний «чернорабочего разведки» есть строки, говорящие о времени учебы в Школе военной контрразведки и моменте беседы с кадровиком о переходе на службу в разведку:

«О внешней разведке КГБ в школе нам кое-что рассказывали, но в основном историко-описательного характера и немного о контактах ее с военной контрразведкой.

Видимо, больше и не следовало нам знать. И вот, такое предложение.

Я понимал: разведка — это, как в авиации, высший пилотаж. Я не ошибся в выборе. Но и в разведке был свой «высший пилотаж» — активные мероприятия, которыми мне пришлось заниматься не один год…».

Что предшествовало моему появлению в Ясенево в стенах прославленной внешней разведки, где на третьем этаже размещалась когорта сотрудников того самого «высшего пилотажа»?

… С волнением через пять, десять и более лет проезжал я по Горьковскому шоссе в Балашихе мимо ворот, ведущих на территорию нашей спецшколы разведки. В эти редкие моменты одно воспоминание теснило другое, но всегда они были теплыми и сопровождались легкой грустью от того, что далекое время, наполненное открытием неизведанного, никогда уже не повторится. Мог ли я думать, что жизнь приведет меня снова в стены родной «альма-матер»?

Это случилось через много лет после окончания двухгодичного факультета в то время Школы 101 ВРШ), а до того известной как ШОН, РАШ, ВРШ. Через двадцать лет работы в органах госбезопасности (со стажем более чем в двадцать пять лет военной службы) оказался я в стенах нашего уникального учебного заведения, узко известного в тот момент как Краснознаменный институт.

За время работы в разведке пришлось неоднократно выезжать в долгосрочные и короткие командировки сроком на недели, месяцы, по полугоду и на несколько лет: в Японию, Канаду и США, Англию и ФРГ, Бельгию и Швейцарию, Ирак и другие страны, разнообразие которых определялось работой по линии НТР и операцией контрразведывательного характера.