Космическая поэма

Ах, годы школьные златые!

Беспечной юности деньки,

Проказы, шалости живые,

Тетради, парты, дневники,

Уроков долгое теченье,

На переменах беготня

И бесконечное мученье

Из года в год день ото дня!

Учителям спасибо строгим,

Не понимали мы всего,

Учили нас наукам многим,

А что мы помним? Ничего!

Но Маша к знаниям стремилась.

Не всё хоть было по душе,

Уроки делать не ленилась,

И одноклассники уже

Подходы к ней найти пытались,

Чтоб жить чужою добротой.

Но только зря они старались –

С улыбкой милой и простой

Их Маша обрывала твёрдо,

Подруг теряя и друзей.

Её считали нудной, гордой,

Но уважали лишь сильней.

V

Вернёмся вновь теперь к сюжету.

Из школы Маша уж пришла,

В рот сразу бросила котлету,

Поела суп и прилегла.

Глаза закрыла… Видит: тучи

По небу медленно плывут,

Легки, таинственны, могучи,

И словно вдаль её зовут.

Вот облачко одно такое

Приятно-мягкое на вид,

Шаг Маша сделала ногою

И вот… на нём она стоит!

Внизу домов мелькают крыши:

Дорога, школа, детский сад…

Несётся Маша выше, выше,

Уж звёзд огни везде горят.

Светло, как днём, легко как будто

Ей гири отвязали с ног,

И свет не слепит почему-то.

Вдруг Маше видится чертог,

Блестящий разными огнями,

К нему скорей она летит,

Его касается руками,

Но тут рассеивается вид…

Как будто лист бумаги белой

Перед её глазами лёг,

Взглянула Маша вправо, влево —

Подушка, стены, потолок,

Мерцает в полумраке люстра,

Как тот чертог из её сна,

И то ли вечер, то ли утро,

Никак всё не поймёт она.

Но постепенно сон проходит,

Мир обретает прежний вид,

И Машины глаза находят

Учебник, рядом что лежит.

Его берёт она, листает

Страницы трепетной рукой,

За стол садится, пишет, правит,

Проходит час, затем другой…

Уже разобраны успешно

И свойства газов и белки,

Английский выучен прилежно,

И неожиданно легки

Все теоремы оказались.

Уроки сделаны, и вот

За фортепиано Маша взялась,

Играет Маша и поёт:

«На зелёной, на поляне

Приземлились марсиане,

На поляне, на зелёной

Марсианин изумлённый.

На лесистой, на опушке

Громко квакали лягушки,

На опушке, на лесистой

Марсианин золотистый.

Он качает головою,

Смотрит в небо голубое,

И ему поют растенья,

И травинки, и деревья:

– Здравствуй, здравствуй, марсианин!

Облик твой немного странен,

Облик твой нам непривычен,

Только очень симпатичен…»

Вдруг словно ветра дуновенье

Её коснулось головы,

Вмиг Маша прекратила пенье,

Глаза её, как у совы,

От изумленья округлились,

Повсюду тихо стало так…

Но тут же форточка закрылась:

«Наверно, всё-таки сквозняк», —

Решила Маша, улыбнулась,

Ещё сыграла пару нот,

Со стула встала, повернулась,

Два шага сделала вперёд,

И так на месте и застыла…

Нам трудно здесь пересказать

Всё то, что перед нею было,

Язык не сможет описать,

А разум объяснить не сможет

То, что увидела она,

Но попытаемся мы всё же:

У самого её окна

Огромная луна стояла,

Мерцая странным серебром,

И своим видом заслоняла

Всё то, что было за окном.