Космическая сага

Пока я совершал манёвр разворота и повторного вхождения в минное поле, компьютер показал мне подробную картинку, как истребители прошли через минные поля. В первом случае плазменных попаданий по истребителю противника было более шестидесяти, но как минимум двадцать он сумел отклонить своим защитным полем. Это было очень много. Защитные поля на наших истребителях могли отклонить только пять-шесть попаданий, и это говорит о более мощном поле и более современных технологиях, использованных при его создании. Второй истребитель использовал для уничтожения ракет какой-то комплекс ловушек, отстреливаемых истребителем при приближении ракет. Подобные системы пробовали ставить на наши истребители, но они показали очень малую эффективность, а это значит, что и в этом нас уже обошли. Теперь встреча на истребителях один на один, скорее всего, закончится поражением нашего пилота.

Всё это я обдумывал, пока пытался повторно спрятаться в минном поле. Видя, что я могу уйти, истребитель противника выпустил по мне восемь ракет практически разом. Мой радар огласился голосовыми предупреждениями, а экран предупреждающе замигал красным цветом. Скорость ракет была намного выше стандартных, используемых нами. Шансов спастись у меня практически не было, тут я почувствовал, что меня начинает трясти, значит, свои тридцать минут я уже исчерпал. С огромным трудом я смог подключить медицинский браслет к сети капсулы и активировать его, укоряя себя о том, что не додумался это сделать раньше. Укол в руку и импульс на подобии шокера привели меня в чувство, но от действия лекарств меня начало немного мутить, разбираться в этом у меня времени не было, поэтому зажмурив глаза, я дал полный газ. На сколько времени я потерял сознание, я не знаю, но автопилот должен был перехватить управление через три минуты после потери сознания, даже со снятой блокировкой. Я очнулся уже на краю минного поля, при выходе из него и смог довернуть истребитель, направив его в центр, маршрут я выбирал, полагаясь на свою интуицию, которая запрещала мне соваться в некоторые сектора минных полей. Так как я ещё жив, а ракет на экране больше не было, я первым делом посмотрел, где находится истребитель противника и с удивлением обнаружил, что он пытается войти в минное поле с целью атаки меня.

Я увидел, как он на подходе к полю выпустил ещё восемь ракет, а следом за ними ещё восемь ракет, а сам рванул следом за ними. Тут я увидел, почему я смог избежать смерти, ракеты противника были признаны минами, как враждебные, и их атаковали ближайшие мины, а следом и истребитель противника, который также изрешетило плазменной шрапнелью.

Я сразу же сбросил скорость и посмотрел на показатели жизни моих спутников и показатели корабля. Все были живы, хотя и находились в тяжёлом состоянии с множествами разрывов и кровоизлияний. Корабль был также серьёзно потрёпан, силовая рама несла множество микротрещин и при больших перегрузках могла не выдержать и развалиться на части. Топлива в реакторе осталось пятнадцать процентов, поэтому я ещё снизил скорость и, осторожно развернув истребитель, вернулся по своему маршруту обратно к месту, где я пролетал и полностью остановил истребитель, сравняв его скорость со скоростью дрейфующих мин. Лететь дальше было очень опасно, существовала вероятность нарваться на глухую мину, которая, не получив сигнала свой-чужой, атакует меня как враждебную цель.

Зависнув рядом с двумя минами, я отключил большинство источников, а радар перевёл в пассивный режим. После этого включил процесс открытия капсулы.

Когда гель откачался, и крышка открылась, то в нос мне ударил запах горелой изоляции и порошкового огнетушителя. Я некоторое время сидел в нём, пытаясь прийти в себя, и только сейчас заметил пятна крови на руках, когда провёл рукой по лицу. Вызвав зеркальное изображение лица, я себя в нём не узнал, огромные синяки под глазами, сами глаза полностью красные от лопнувших сосудов, всё лицо в крови. Сам гель очень густой и представляет из себя монолитное вещество, которое полностью облепляет тело и гасит инерцию, при необходимости твердея и укрепляясь в необходимых местах. Поэтому кровь не стекает и не растворяется в нём, а сам костюм-скафандр сделан из похожего материала с изменяемыми свойствами ткани. Я включил открытие капсулы Леры, а сам попробовал выбраться из капсулы, но это с первого раза у меня не получилось. Мне пришлось использовать автодоктора, который вколол сразу кучу препаратов, позволяющих мне безопасно покинуть капсулу, не опасаясь порвать перегруженные связки и мышцы. От такого количества лекарств в организме меня замутило, но потом пришла лёгкая эйфория, что свидетельствовало о крайней степени повреждений и применение наркотических веществ.

Дождавшись, когда капсула первого пилота откроется, я подошёл к ней и активировал автодоктор. Лера выглядела не лучше, чем я, поэтому, когда она открыла глаза, то произнесла вначале очень длинное ругательство, а потом увидев меня, сказала:

— Вот почему каждая встреча с тобой заканчивается медицинской капсулой?