Космическая трилогия

Первоначальные впечатления землянина об особенностях общины хроссов постепенно изменялись. Сперва он решил, что их культура находится на стадии палеолита. Орудий у них было немного — в основном каменные ножи. Судя по неуклюжим сосудам для варки пищи, гончарное искусство только зарождалось. Ни жареной, ни печеной пищи они не знали. В качестве чашек, тарелок и черпаков использовались раковины, из какой Рэнсом впервые испробовал местный напиток, а моллюски, живущие в этих раковинах, были единственной животной пищей. Зато растительные блюда оказались многочисленными и разнообразными, а некоторые из них — просто настоящими деликатесами. Даже бело-розовая трава, покрывавшая весь хандрамит, была съедобна, так что если бы Рэнсом не встретил Хьои и умер от голода, это была бы голодная смерть за богатым столом. Однако хросса эту траву («хандраскруд») не любили и питались ею только во время длительных путешествий, когда не было выбора. Жили они в шалашах из жестких листьев, по форме напоминающих ульи. В округе было несколько деревень. Все они стояли на берегах рек, чтобы использовать тепло, идущее от воды, и располагались недалеко от стен хандрамита, где температура воды была выше. Хросса спали на земле. Единственным видом искусства у них оказалась поэзия, соединенная с песней. Исполняла ее группа из четырех хроссов, и представления случались почти каждый вечер. Солист декламировал мелодичным речитативом, а остальные трое время от времени перебивали его песней то по одному, то перекликаясь между собой. Рэнсому так и не удалось выяснить, были ли эти песни просто лирическими вставками или драматическим диалогом, вырастающим из повествования солиста. Музыку же он просто не понимал. Голоса у хроссов были приятные, и гармония не резала человеческое ухо, но ритм совершенно не согласовывался с земными представлениями. Не мог он поначалу разобраться и в том, чем вообще занимается племя (или семья). То одни, то другие хросса то и дело исчезали на несколько дней, а потом снова появлялись. Время от времени кто-нибудь отправлялся собирать моллюсков. Часто кто-нибудь уплывал на лодке — но куда и зачем, Рэнсом не знал. Однажды он увидел, как целый караван хроссов направился куда-то по суше, причем каждый нес на голове груз растительной пищи. Очевидно, на Малакандре существовала торговля.

Уже в первую неделю Рэнсом познакомился с сельскохозяйственными угодьями хроссов. Примерно в миле вниз по хандрамиту от поселка лежали широкие безлесные пространства, покрытые низкой мясистой растительностью, главным образом желтого, оранжевого и синего цвета. За ними поднимались салатоподобные растения высотой с земную березу. Там, где они нависали над теплой водой, на нижних листьях можно было лежать, как в гамаке, слегка покачиваясь и вдыхая их нежный запах. Вообще, долго оставаться в неподвижности в хандрамите можно было только возле воды: в других местах было слишком холодно, как на Земле ясным зимним утром. В обработке «полей» участвовали жители всех близлежащих деревень, причем существовало довольно отчетливое разделение труда. Хросса не только срезали созревшие растения, но и сушили урожай, переносили в хранилища и даже чем-то удобряли свои угодья. Более того, Рэнсом заподозрил, что если не все, то некоторые водяные протоки имеют искусственное происхождение.

Но настоящий переворот в его взглядах на хроссов произошел, когда он достаточно изучил язык, чтобы объяснить им все про себя. В ответ на их вопросы он заявил, что спустился с неба. Хнохра тут же переспросил, с какой он планеты (или «земли» — хандра). Рэнсом специально давал «детское» объяснение, считая, что имеет дело с примитивным и невежественным народом, и был немало смущен. Хнохра подробно разъяснил ему, что жить на небе нельзя, потому что там нет воздуха. Вероятно, он пролетел сквозь небо, прибавил хросс, но ведь вылетел он с какой-то хандры? Оказалось, что Рэнсом не может указать Землю на звездном небе. Удивленные хросса сами обратили его внимание на яркую планету, стоявшую невысоко на западе — немного левее, чем село Солнце. Рэнсома изумило, что они уверенно выбрали именно эту планету, а не звезду. Неужели они что-то понимают в астрономии? К несчастью, он еще слишком плохо знал язык, чтобы выяснять такие подробности, но поинтересовался, как называется эта планета?

— Тулкандра, — ответили хросса, — Безмолвный мир, Безмолвная планета.

— Почему «тулк»? — удивился Рэнсом. — Почему «Безмолвная»? — Но этого никто не знал.

— Это знают серони, — сообщил Хнохра. — Такие вещи знают именно они.

Рэнсома спросили, как он добрался до Малакандры. Он попытался описать космический корабль, не сумел, и снова услышал:

— Такие вещи знают серони.