Космическая трилогия

— Как же узнать, чего от тебя ждут, если никто ничего не говорит?

— Вот именно.

— Да, кстати, почему Кэрри думает, что я ухожу?

— А вы не уходите?

— И в мыслях не имел.

— Вон как! А Фея мне сказала, вы остаетесь тут.

— Неужели я буду через нее просить отставки?

Феверстон весело улыбнулся.

— А, все одно! — сказал он. — Захочет ГНИИЛИ, чтоб вы еще где-то числились, будете числиться. Не захочет — не будете. Вот так.

— При чем тут ГНИИЛИ? Я работал в Брэктоне и работаю. Им до этого дела нет. Я не хочу оказаться между двумя стульями.

— Вот именно.

— Вы хотите сказать?..

— Послушайте меня, подмажьтесь поскорей к Уизеру. Я вам помогаю, а вы все портите. Сегодня он уже не тот. Расшевелите его. И, между нами, не связывайтесь вы с Феей. Наверху ее не жалуют.

— А Кэрри я написал, что это все чушь, — сказал Марк.

— Что ж, вреда нет, письма читать приятно.

— Не выгонят же меня, если Фея что-то там переврала!..

— Насколько мне известно, уволить могут только за очень серьезный проступок.

— Нет, я не о том. Я хотел сказать, не провалят на следующих выборах.

— А, вон что!

— В общем, надеюсь, что вы разубедите Кэрри.

Феверстон промолчал.

— Вы ему объясните, — настаивал Марк, зная, что этого делать не надо, — какое вышло недоразумение.

— Что вы, Кэрри не знаете? Он на всех парах ищет замену.

— Вот я вас и прошу.

— Меня?

— Да.

— Почему же меня?

— Ну… Господи, Феверстон, это же вы ему первый подсказали!

— Трудно с вами разговаривать, — сказал Феверстон, беря с блюда пончик. — Выборы через несколько месяцев. Могут вас выбрать, могут не выбрать. Насколько я понимаю, вы меня заранее агитируете. Что я могу вам ответить? Да ну вас совсем!

— Вы прекрасно знаете, что и речи не было о моем уходе, пока вы не подсказали Кэрри…

Феверстон критически осматривал пончик.

— Замучаешься с вами, — сказал он. — Не можете постоять за себя в колледже, так при чем тут я? Я вам не нянька. А для вашего блага посоветую: ведите себя здесь поприветливей. Неровен час, станет ваша жизнь… как это? «Печальной, жалкой и ненужной».^{80}

— Ненужной? — сказал Марк. — Кому я не нужен, нам или им?

— Я бы на вашем месте не подчерки ваз этой разницы, — сказал Феверстон.

— Запомню, — сказал Марк и встал из-за стола, но обернулся еще раз. — Это вы меня притащили. Я думал, хоть вы мне друг.

— Нет, от романтики не вылечишь! — сказал лорд Феверстон, растянул рот до самых ушей и сунул в него пончик.

Так Марк узнал, что если его выгонят отсюда, его не примут в Брэктоне.

3

Джейн все эти дни бывала дома как можно меньше и читала в кровати как можно дольше. Сон стал ей врагом. Днем она ходила по городу под тем предлогом, что ищет новую «девушку», и очень обрадовалась, когда на улице ее окликнула Камилла Деннистон. Камилла вышла из машины и представила ей высокого темноволосого человека, своего мужа. Оба они сразу понравились Джейн. Она знала, что Деннистон когда-то дружил с Марком, но сама его не видела; а сейчас удивилась, как удивлялась всегда, почему нынешние друзья ее мужа настолько ничтожнее прежних. И Уодстен, и Тэйлор, с которыми он еще знался, когда она познакомилась с ним, были несравненно приятней Кэрри и Бэзби, не говоря о Феверстоне. А муж Камиллы оказался лучше всех.

— Мы как раз к вам, — сказала Камилла. — Хотим пригласить вас в лес, устроим пикник. Нужно о многом поговорить.

— А может, зайдете ко мне? — сказала Джейн, думая, чем же их накормить. — Холодно для пикников.

— Зачем вам лишний раз мыть посуду? — сказала Камилла. — Давай зайдем в кафе, — предложила она мужу. — Вот миссис Стэддок считает, что холодно и сыро.

— Нет, — сказал Деннистон, — нам надо поговорить наедине.

Слова «нам» и «наедине» сразу установили какое-то доброе, деловое единство.

— А вообще-то, неужели вам не нравится осенний туман в лесу? Посидим в машине, там тепло.

Джейн сказала, что никогда не слышала, чтобы кто-нибудь любил туман, но поехать согласилась; и все трое сели в машину.

— По этой самой причине мы поженились, — сказал Деннистон. — Мы оба любим погоду. Не такую или сякую, просто погоду. Очень удобно, когда живешь в Англии.

— Как же вы приучились, мистер Деннистон? — спросила Джейн. — Никогда бы не смогла полюбить снег или дождь.

— Я просто не разучился, — сказал Деннистон. — Все дети любят погоду. Вы не заметили, что в снегопад взрослые торопятся, а дети и собаки счастливы? Они-то знают, для чего падает снег!

— Я в детстве не любила сырые дни, — сказала Джейн.

— Потому что взрослые держали вас дома, — сказала Камилла. — Когда шлепаешь по лужам, дело другое.

Они свернули с шоссе и ехали по траве, под деревьями, пока не достигли полянки, окруженной с одной стороны пихтами, с другой — буками. Пахло осенью, на ветвях висела мокрая паутина. Прямо в машине они разобрали корзинку, поели сандвичей, выпили шерри, потом — горячего кофе и закурили наконец.

— Ну вот!.. — сказала Камилла.

— Что ж, — сказал Деннистон, — начнем. Вы, конечно, знаете, от кого мы?

— От мисс Айронвуд, — сказала Джейн.

— Да, мы из ее дома, но хозяин у нас другой. И у нас, и у нее.

— Как это? — спросила Джейн.