Космические инженеры

Айзекайя принес поднос, на котором стояли стаканы с охлажденным апельсиновым соком, тарелки с яйцами, беконом, гренками с маслом, баночка конфитюра и чашка кофе.

— Доброе утро, сэр, — сказал он Виккерсу.

— Доброе утро, Айзекайя.

— Вы обратили внимание, — спросил робот, — какое сегодня чудесное утро.

— Конечно, — ответил Виккерс.

— Погода стоит исключительная, — сказал робот, — значительно лучше, чем на предыдущей Земле.

Он поставил еду на стол, удалился через качающуюся дверь на кухню и занялся повседневными делами.

— Мы оставались людьми, — сказал Фландерс, — пока было возможно. Но мы делали наше дело и со временем стали наступать кое-кому на ноги. Теперь мы, наверное, станем порезче, ведь и с нами не церемонятся. Окажись Крофорд и его банда помягче, все прошло бы мирно и спокойно, и мы никому не причинили бы зла. Через десять лет все было бы проще. Через двадцать лет это было бы детской забавой. Но сейчас нет ни уверенности, ни простоты. В данный момент речь идет чуть ли не о революции. Имей мы двадцать лет, тот же процесс прошел бы как эволюционный.

Будь у нас время, мы бы взяли контроль не только над промышленностью и финансами. Кризис разразился слишком рано.

— Теперь нам нужен, — сказал Виккерс, — контркризис.

Фландерс, казалось, не слышал его.

— Мы создали множество фиктивных компаний, — продолжал он. — Следовало создать их еще больше, но нам не хватало исполнителей, даже для созданных фирм. Иначе мы открыли бы громадное количество компаний по производству самых необходимых вещей. Но мы нуждались в наших людях в других местах, в наиболее критических точках. Следовало искать других мутантов, которые могли бы присоединиться к нам.

— Мутантов должно быть много, — сказал Виккерс.

— Их действительно немало, — согласился Фландерс, — но большинство из них настолько вросли в жизнь и дела обычного мира, что не могли порвать с ним. Возьмите, например, мутанта, женатого на обычной женщине. Мы не можем разбивать счастливый брак просто по гуманным соображениям. А если мутантами являются дети? В такой ситуации остается только ожидание. С ними можно вступать в контакт, когда они вырастают и покидают родное гнездо, но не раньше.

Возьмите банкира или промышленника, на чьих плечах лежит целая экономическая империя. Скажите ему, что он мутант, и он расхохочется вам в лицо. Он нашел свое место в жизни. Он доволен собой, весь идеализм или либерализм его юности исчез, подавленный его воинствующим индивидуализмом. Его устраивает созданный им образ жизни, и что бы вы ни предложили, это не заинтересует его.

— Вы можете расплатиться с ним бессмертием.

— У нас пока его нет.

— Вам следовало бы организовать атаку на них на правительственном уровне.

Фландерс отрицательно покачал головой.

— Не удалось. Мы сделали несколько попыток, но тщетно. Будь у нас тысяча ключевых мест в правительствах, мы бы победили легко и быстро. Но у нас не было тысячи мутантов для правительственных и дипломатических постов.

Самыми разными методами мы преодолевали один кризис за другим. Углеводы изменили ситуацию, которая могла обернуться войной. Но мы не были достаточно сильны и у нас не хватало времени для нормального воплощения хорошо отработанной долгосрочной программы, поэтому мы стали импровизировать. Мы выпустили наши приспособления, чтобы ускорить развал этой социально-экономической системы и рано или поздно промышленники должны были восстать против нас.

— Но на другое вы и не рассчитывали? — спросил Виккерс. — Вы вмешались…

— Думаю, что мы должны были это сделать, — сказал Фландерс. — Представьте, Виккерс, что вы оперируете больного раком. Чтобы больной выздоровел, его придется резать. И вы вскроете тело больного без всяких раздумий.

— Несомненно, — подтвердил Виккерс.

— Человеческая раса, — продолжал Фландерс, — и есть наш пациент. У него злокачественный рост отдельных тканей. Мы — хирурги. Пациент будет страдать, потом наступит период выздоровления, и в конце концов он останется в живых, но я сомневаюсь, что человеческая раса переживет еще одну войну.

— Ваши методы довольно жесткие!

— Минуточку! — воскликнул Фландерс. — А вы считаете, что они должны быть иными? Я бы мог согласиться с вами, будь у нас хоть какие-то реальные возможности переговоров.

Представьте, являемся мы перед народом, встречаемся с главами правительств и говорим им, что мы — новая мутация человеческой расы и что наши знания и наши способности выше, чем у них, а потому они должны передать все в наши руки. Как вы думаете, какая реакция нас ожидает? Могу вам сказать. Они вышвырнут нас вон и будут не так уж неправы. С какой стати они должны просто так поверить нам. У нас не было иного выхода. Мы могли действовать лишь в подполье. Следовало захватить ключевые позиции. Другого пути мы не видели.

— Ваши слова, — заметил Виккерс, — может, и верны в масштабе народов, но подумали ли вы о личности, об отдельном человеке? О том, кто получает ваши удары прямо в живот?