Космические истории. Вуо (СИ)

— Это далеко? Мне здесь теперь страшно.

— Всего лишь на два этажа вниз.

По изогнутому в кривые линии пролету лестницы они спустились на широкую площадку. От площадки отходила едва ли не сотня широких лестниц. Помещение колоссально, фонарь не мог осветить высокие потолки.

Стены украшали мраморные барельефы, покрытые копотью и пылью, давно погибшие скульпторы вытесали из камня историю исчезнувшей цивилизации. На площадке между этажами мраморная чаша, углубленная в пол, посреди чаши на постаменте статуя: она утратила руку и голову, но можно было представить себе, какой была крылатая женщина, изображенная взлетающей в неудержимом порыве. Вытянутая шея и подбородок, вероятно, голова статуи была запрокинута. Та рука, которая потерялась, устремлялась за взглядом, вторая, уцелевшая, расправляла перья на крыльях, ноги сомкнутые вместе напряженно отталкивались от постамента.

— Прекрасна, — восхитилась Лэнора, застыв перед мраморной красавицей.

Гэл рассказывал:

— Из-под ее ног бежала вода, и мрамор был розовым.

— Вы видели эту статую, когда здесь еще жили люди?

— Видел. Здесь был конференц-зал, я работал телохранителем политика с планеты Данр, он здесь подписывал документы о каких-то торговых соглашениях. Эта статуя была знаменита тем, что моделью для нее была избрана принцесса.

— Странная у вас жизнь, вы были телохранителем, спасателем, теперь вы военный. А за что вы попали в немилость?

— В немилость?.. — удивился Гэл.

— В штрафники?.. — смутилась она.

Он рассмеялся, но не ничего не объяснил. Лэнора не могла решить обижаться ей сейчас, или потом расспросить обо всем первого помощника Джарка.

Калтокийцы ненавидели слово штрафник, и воевать с подневольными солдатами среди калтокийских наемников считалось бесчестной необходимостью.

Еще один пролет широкой лестницы, и Гэл запустил гравитав на фонарике, фонарь засветился ярче и взмыл вверх, осветив гладкий, когда-то прозрачный потолок. Лэнора увидела вокруг себя кривые окаменевшие деревья в серой пыли, отражающиеся в темных пыльных зеркалах стен. Бордюры запыленных тропинок из изначально прозрачных резных блоков, а впереди площадь, с темным монументом в центре.

Когда Лэнора подошла к монументу, увидела основание без постамента и вершину, упирающуюся в потолок. Гэл провел рукой по серой стене, пыль осыпалась. Лэнора снова в который раз чихнула, калтокиец улыбнулся. Она смешно чихала, как котенок. Когда пыль улеглась, Лэнора увидела на монументе маленькие надписи аккуратным витиеватым шрифтом, и каждая надпись была частью нескончаемого узора:

— Это имена погибших?

— А ведь действительно, — он удивленно посмотрел на нее, а потом объяснил — это имена новорожденных, со времен основания города.

— Всех? — спросила Лэнора, рассматривая узкий ствол монумента.

Он кивнул головой, и продолжил:

— Монумент начинается у самой «земли», а заканчивается на поверхности, там еще можно откопать маленькую серую пирамидку.

— Постойте, а почему город засыпан? За семь тысяч лет столько пыли?

— Город был окружен пылеуловителями, они работали на атомном топливе, во время пожара система управления расположенная под «землей» раскалилась, но не взорвались, и не отключились, а лишь изменили программу, вся пыль, вернее весь пепел с окрестностей потянулся на город. Посмотрите еще сюда. Здесь была парковка для наземных машин под стеклянной крышей, — Гэл подошел к огромному окну, и стер с него прилипшую пыль.

Лэнора увидела с головокружительной высоты глубоко внизу, под темным пеплом очертания крыш десятка плоских машин, и мумифицированные трупы. Внезапно осознала необычность — она видит в темноте в абсолютной темноте и даже различает цвета. Спросила не оборачиваясь:

— Вам кажется это забавным?.. Влиять на подсознание людей?

И тотчас перед ее глазами сомкнулась тьма. Сначала она подумала, что ослепла, а потом пожалела, ведь и фонарик теперь уже не сверкал, а тускло светился под высоким потолком.

— Это не подсознание… — смутился он.

— И вы можете видеть сквозь стены? — с любопытством ребенка спросила она.

— Не всегда…

Лэнора вышла на поверхность и с радостью увидела, что «солнце» еще светит, ветер дует, серый песок перекатывается по холмам, шуршит, желтая пустыня сверкает, а над головой странное небо похожее на сине-зеленый океан и золотые облака.

Гэл закрыл глаза, привыкая к яркому свету дня.

— Куда теперь? — спросила Лэнора, садясь за руль гравитатора. Она чувствовала, как ее сердце вырывается из груди, боялась запускать двигатель и спускать машину в движение.

— У вас руки теперь дрожат, не меньше чем мои, — засмеялся Гэл, — успокойтесь, здесь кроме нас никто сегодня не летает. Смело включайте двигатель, мы направляемся в пустыню, к местным жителям.

— Они точно не агрессивны, — переспросила Лэнора уже в который раз.

— Нет, — терпеливо отвечал Гэл, — они очень гостеприимны, и любят поговорить.

Лэнора справилась с первым испугом, включила гравитав, и полюбопытствовала:

— А разве в пустыне есть вода?

Гэл сел рядом во второе кресло:

— Артезианские скважины… Но местные люди органики с примесью кристаллов, им много воды не нужно.