Космические мошенники

– Не правда я не предатель!! – завопил я. – Мне срочно нужен адвокат! Господин полковник помогите мне!

Вскоре лицо полковника появилось в поле моего зрения.

– Серж Дюрон?

Этот вопрос мог означать только одно – полковник тоже меня узнал.

– Так точно! – браво ответил я.

– И что же здесь происходит?! – в очередной раз спросил Шорла.

Только на этот раз он обращался ко мне. Без дополнительных объяснений было ясно – это мой шанс!

– Господин полковник, мы действуем по приказу генерала Виллиса! – вновь вступил в разговор лейтенант. Он был уверен, что волшебное слово «Виллис» подействует.

Генерал Виллис – это страх и ужас всех солдат. Услышав это имя, у многих по спине бежали мурашки. В подчинении этого «черного генерала» была вся разведка и контрразведка. Говаривали, что он руководит всеми секретными планами, и вхож в главное управление как в свой дом… А некоторые говорили, что он Царь и Бог всего человечества! Врали, наверное.

– Я не с вами разговариваю, – отрезал полковник.

Его не пугало столь страшное имя генерала, и меня это порадовало.

– Говорите, наемник, что здесь происходит?

– Было бы неплохо, если бы меня освободили от пут псилогрофа, – осторожно начал я.

– Освободите его! – тут же отреагировал полковник.

– Без особого разрешения генерала Виллиса я и не…

– Где гологрофон? – полковник не собирался выслушивать лейтенанта. Не чета он ему и все тут!

Лейтенант сразу смекнул, что лучше не сопротивляться старшему по звании, тем белее из военной прокуратуры.

– Прошу Вас, – в разговор вступил врач, указывая, где находится голографон.

Полковник последовал за ним, оставив меня на псилографе. Я не видел, что там происходило, но внимательно вслушивался – все-таки сейчас решалась моя судьба.

– Здравия желаю, господин генерал, – это был голос полковника.

– Здрасьте, – в голосе генерала была уверенность и наглость.

Голографон тем и хорош, что утаить от окружающих происходящее не возможно. Показывая голографическое изображение, аппарат воспроизводил не только звук, но и ту часть комнаты, где находился собеседник. Конечно, можно было затемнить экран, но это считается дурным тоном.

– Я хочу быть личным адвокатом Сержа Дюрона, – без лишних предисловий начал Шорла.

– Вот как? – по голосу генерала было понятно, что он искренне удивлен. – А вы знаете, что он является государственным преступником?

– Это не факт. Это еще доказать надо!

– Хорошо, подавайте официальное прошение, и мы его обязательно рассмотрим…

– Я обязательно оформлю все необходимые документы. А сейчас я бы просил перевести моего подзащитного в отдельную камеру, и без меня не подвергать ни каким допросам, тем более экзекуции на псилографе!

Наступила тишина. По-видимому, генерал обдумывал сказанное полковником. Было понятно – полковник Шорлка неприятная неожиданность в их игре.

– Хорошо, – неожиданно спокойно сказал генерал Виллис. – Лейтенант, вы уже подвергли наемника исследованию на псилографе?

– Так точно! Но…

– С результатами ко мне! – тут же приказал генерал. – Дюрона перевести в камеру! И дайте ему возможность пообщаться с адвокатом.

– Я так же хотел ознакомиться с результатами исследований на псилографе, – начал, было, полковник, но Виллис прервал его:

– Обязательно ознакомитесь! Только после меня, – голос генерала стал уставшим. – Заметьте, полковник, я и так пошел на уступки, хотя мог бы этого не делать. И не просите от меня большего, чем я бы хотел сделать. Все, конец связи.

В комнате повисла тишина. Мое любопытство не имело границ – я очень хотел увидеть как полковник и капитан смотрят друг другу в глаза, но крепежные приспособления псилогрофа надежно удерживали мою голову в неподвижности. Интересно, а что в это время делал врач?

– Выполняйте приказания, лейтенант! – в голосе полковника была слышна ирония.

Ответа не последовало. Вместо ответа передо мной появилось лицо капитана, и крепления шлема ослабли. Я смог пошевелить головой. Затем, не спеша, отстегнули мои запястья, и я оказался свободен. Освобождал меня от пут врач, лейтенант внимательно следил за каждым моим движением. Ожидает он от меня чего-то, что ли?

Я встал и не спеша, осмотрел комнату. По-видимому, в моем взгляде отчетливо была видна победа над сложившейся ситуацией, потому что врач смущенно и испугано, отвел взгляд в сторону, а лейтенант вызывающе начал:

– Прошу следовать в камеру!

Я посмотрел на полковника. Тот утвердительно кивнул. На самом деле он сделал все, что мог. И уже только за одно это я был ему благодарен.

– Я надеюсь это не надолго? – на всякий случай уточнил я.

– Будет видно, – успокаивающе сказал Шорла.

– Ведите! – я вновь повернулся к лейтенанту.

– Прошу! – он указал на стоящих у двери охранников.

И вновь наша молчаливая церемония во главе с лейтенантом начала двигаться по узкому коридору. Очередная комната моего заключения находилась не далеко – всего в нескольких шагах от комнаты, где находился псилограф. На номер своей будущей камеры я не обратил никакого внимания. Да, собственно и не до номера было. Как только я вошел в эту комнату лейтенант мстительно сказал:

– Я надеюсь, мы очень скоро встретимся!