Космические тайны курганов

Мы уже знаем, что Парджанья, быкообразное бо­жество грозы, — родня Перунов многих индоевропейских народов. Широко были распространены и варианты этого имени: Пирва малоазийских хеттов, Пайон (древ­нейший из эпитетов Аполлона) греков, Фиоргин скан­динавских германцев... Изначально это божество, по-ви­димому, воплощалось в Тельце, который порождался Дьяусом — "Небом" и господствовал затем на его фоне. Ясно, что главным назначением обоих божеств было оплодотворение "Земли" — Притхиви теплом и влагой, однако Дьяус больше был связан с солнцем, а Пард­жанья с дождем.

Так и сосуществовали эти божества, как Зевс — Дзе­ус с Аполлоном — Пайоном, как Див с Перуном. Сосу­ществовали они и в курганном обряде.

Особенно показательна каменная конструкция кургана № 1—12 у села Усатово под Одессой (рис.9). Выкладка в центре и кромлех вокруг нее имеют вид двух разных рогатых голов, символизировавших, оче­видно, корову и быка. В пасти "быка" из камней выло­жена полная фигура "теленка", местоположение и ори­ентация которого связаны с периодом зимнего солнце­стояния. Во времена, когда создавался курган, Телец (Парджанья?) исчезал в тот период с ночного небосво­да, но возникал на дневном, на рассвете. Дневное небо (Дьяус) как бы забирало его из потустороннего мира и дарило новогодней земле (Притхиви)...

Эти представления получили дальнейшее развитие в обрядах близлежащих курганов № 1—9 и № 1—3 (рис.9, 13). В первом случае изваяли из камня две головы животных, аналогичные по форме конструкциям кургана № 1-12. Голова "коровы" была уложена на восточном, а "быка" на западном склоне кургана, фик­сируя тем самым ось восхода и заката Солнца в перио­ды весеннего и осеннего равноденствий, высшей и низ­шей кульминаций Тельца. В кургане № 1—3 обнаруже­на стела с изображениями. Центральное женское божество с головой быка сопоставимо с индоевропей­ским образом Дьявапритхиви, или Дьявы, воплощающе­го в одном облике Небо — Землю. Изображение лабриса, или "громового топора" над рогами этого божества отвечает местонахождению и значению "теленка" (Парджаньи) в конструкции кургана № 1—12.

Образ Парджаньи прослеживается в причерномор­ских курганах бронзового века на всем протяжении их существования. В Высокой Могиле он представлен в VII слое символом Тельца — рогатым кругом. Но в сравнении с древнейшими он уже не столь специфичен и сливается с образами позднейших божеств. Подобное слияние отмечают и знатоки "Ригведы".

Ушас, дочь Дьяуса, — соответствует дохурритской Ужхаре, русскому "утро", греческой Эос и латинской Авроре. Исследователи полагают, что она символизиро­вала, прежде всего, утреннюю зарю нового года. Нача­ло же года приурочилось ариями к зимнему солнцестоя­нию или весеннему равноденствию.

Ушас характеризуется в "Ригведе" как "открываю­щая двери крепкого утеса", то есть первозданного хол­ма Валы; ее лучи уподобляются жертвенным столбам. Это находит аналоги в строении и юго-восточной ори­ентации двух первых слоев Высокой Могилы, особенно в каменном закладе, столбе и вратах второго ее по­гребения (рис.6). Сопоставимы, кроме того, цвета зари и охры, которой посыпали умерших. Поэтому, очевид­но, один из мифических персонажен, в которых вопло­щались покойники, именовался Вивасватом ("сияю­щим").

И древнейшие, и последующие за ними подкургап­пые захоронения чаще всего направлены головой на северо-восток, к восходу солнца в дни летнего солнце­стояния. Вероятно, однако, что важнее было направле­ние не темени, а лица погребаемого — и тогда, при преобладающем положении скорченно на левом боку, покойники были обращены все-таки на юго-восток, то есть к рассвету зимнего солнцестояния, к Ушас.

В соответствии с основной идеей курганного об­ряда — воскрешением погребаемых, одним из назначе­ний ведийской Ушас было пробуждение мертвых:

Ушас, обращенная ко всем существам,

Ты стоишь прямо, как знамя бессмертия.

В другом посвященном Ушас гимне риша-сказитель, уподобив себя покойнику, обращается к мертвым:

Вставайте, пришел к нам дух жизни!

Тьма удалилась, приближается свет.

Свободен путь для движения солнца,

Мы пришли туда, где продолжается жизнь.

Ушас содействовала не только пробуждению, но и возрождению покойников. "Заставь нас родиться среди людей, о Всежеланная!" — сказано в том же гимне. Такая роль богини рассвета согласуется с характерным для подкурганных захоронений скорченным, "внутри­утробным" положением мертвых.

Ашвины, сыновья-близнецы Дьяуса, несколько пред­шествуют появлению на небе Ушас, то есть они боже­ства не зари, а рассвета. Мифологически они близки греческим Диоскурам. Значение их имени охватывает широкий круг представлений, связанных с "конями" и "орлами", "небом" и "водами", "камнем" и "древом жизни" или "жертвенным столбом". Это уже не столь­ко вселенский образ, сколько модель мироздания, очер­чивающая структуру Вселенной.