Космические волки: Омнибус

Убегавший от тиранида Кром заметил, что Бальт и Убийцы Змиев подступают к бреши.

— Назад! — взревел он. — Все назад!

Ударная волна толкнула Волчьего лорда в спину и сбила с ног; он проехался на нагруднике по покрытию арены. Космодесантников, не устоявших на песке, отбросило от стены. Перекатившись набок, Драконий Взор увидел, как в небо возносится пламенный шар: когда карнифекс попытался выйти за периметр арены, какое-то датчик, — предохранительное устройство, страховка от побега чудовища, — помещенный в его тело укротителями, активировал огнеметы в ограде. Подвесной таран великана пробил резервуары с высококалорийным топливом, и, когда тиранид попытался преодолеть разрушенную секцию стены, струи пламени подожгли вытекшую смесь.

Поднявшись на ноги, Кром и его Убийцы Змиев заковыляли прочь от бушующего пожара. Через несколько секунд великанская тварь появилась вновь, превратившись в яростный огненный вихрь хитиновой плоти. Тиранид верещал, с топотом выбираясь из яркого пламени; в слепом неистовстве беспримесных страданий мерзостный ксенос устремился вглубь арены.

Волчий лорд предполагал, что подобный спектакль — пролом стены, взрыв, горящий монстр-гладиатор — должен привлечь внимание публики. Он ошибался. Оглядев вурдалачьи лица зрителей, Драконий Взор понял, что все они смотрят вверх. Тоже уставившись на небо, фенрисиец увидел, в чем дело.

Тени, замеченные им прежде, — пятна на жалких небесах, пробудившие фантазии Крома о «Громовых ястребах», избавлении и общегородской резне чужаков, — уже не были тенями. Инстинкты не подвели Волчьего лорда: это были летательные аппараты, заходившие для атаки на амфитеатр. Впрочем, несли они не спасителей извне Паутины, а живущих в ней врагов.

На глазах фенрисийца ударная флотилия гравилетов, скифов и баржей темных эльдар сбросила оптическую маскировку и начала кружить над ареной подобно рассерженному рою насекомых. Пиратские корабли — калейдоскоп эфирных парусов, режущих лопастей и черной обшивки корпусов — кишели воинами-комморритами. Все они, как и стражницы амфитеатра или гладиатрицы, были свирепыми женщинами, увешанными острыми клинками, излучавшими жестокость черных сердец. Различия между ними, почти незаметные, всё же имелись: иные стили кожаной одежды, причесок и злобных повадок. И, если на знамени культа, управлявшего сценой, была зазубренная тень, то на длинных вымпелах налетчиц виднелся черный коготь — символ враждебной банды.

Пока более длинные и вычурные машины с тошнотворным шипением совершали невероятные маневры, менее крупные штурмовики и транспортники, перегруженные стройными убийцами, устремлялись к земле. Карабкаясь по свисающим сетям и носовым рамам для трофеев, где висели напуганные пленники, отряды нападавших соскакивали в толпы зрителей. Некоторые налетчицы падали с небес, будто капли яда — с лютым изяществом выпрыгивая из закладывающих виражи кораблей и приземляясь на арене.

Кром наблюдал за тем, как схлестнулись извращенные воительницы Зазубренной Тени и Черного Когтя. Они решетили друг друга из конусообразных пистолетов, насаживали врагов на двузубцы, полосовали их жуткими ножами и пробивали путь в толпе взмахами острых, как бритва, цепов. Публику никто не щадил, и через несколько мгновений, когда зрители тоже выхватили оружие, в амфитеатре началась всеобщая схватка.

— Думаю, представление окончено, — прокомментировал это безумие Драконий Взор.

— Или только начинается, — добавил Бальт.

Затем капеллан-дознаватель прищурился, увидев массовый исход из клеток. Решетки были подняты, выдвигающиеся шипы заставили узников покинуть камеры, и арена внезапно заполнилась несостоявшимися гладиаторами. Выпущенные все разом, они осторожно поглядывали друг на друга и на беспорядочную резню, охватившую террасы над сценой.

Неожиданно вокруг космодесантников задрожал песок.

— Берегись! — рявкнул Кром.

Тщательно спрятанные до этого нити острой, как бритва, проволоки натянулись над ареной и рассекли плоть. Только что на площадке стоял брат Рагнек, сверкая сквозь бороду белизной зубов, стиснутых в пылу битвы — и вот он уже рухнул наземь двумя кусками.

Драконий Взор ощутил во рту вкус крови, смешанный с горечью адреналина. Волчий лорд ждал, что следующая нить рассечет его, но этого не произошло. Растянутая повсюду над черным песком острейшая паутина смерти звенела металлом, сделав сцену ещё более опасной, чем прежде. Только что освобожденные узники отступили к стене, но безопасность периметра арены оказалась иллюзорной. Датчики движения, установленные в покрытии, активировали выскакивающие шипы, потоки мутагенного газа и струи пламени из огнеметов. Очередные проволоки, пересекавшие песок, натянулись с резким звоном, и головы слетели с плеч, конечности отпали, а тела развалились на части, разрезанные сетью выпрыгнувших нитей. Фенрисиец смотрел, как защитные системы ограды сжигают неловких жертв, пронзают их и превращают в мерзкие бесформенные сгустки пузырящейся плоти.