Космический беглец

— Именно, мешая всему живому приближаться к этому холму.

— Ну и как ты этого добьешься?.. Ведь даже мы, существа достаточно высокоразвитые, бессильны противостоять ее магнетизму.

— Элементарно: будем воздействовать не на нее, а на обитателей джунглей.

— Немыслимо уничтожить их всех.

— Зачем? Мы просто преградим доступ к этому большому бугру, изолировав его силовым полем. В нашем распоряжении мощь четырех эликонов. Звери будут по-прежнему попадать в зону притяжения существа, но натолкнутся на непреодолимый для них силовой барьер на пути к нему.

Арион покачал головой.

— Эта тварь легко уничтожит твое заграждение… Запамятовал, что ли, как она, играючи, расправилась с роботами-ликвидаторами?

— Да, но те атаковали ее в лоб. А силовое поле является более тонким оружием. Ей понадобится какое-то время, чтобы разобраться, что мешает животным прямиком и на хорошей скорости, так сказать, попадать ей в глотку. И лишь поняв причину создавшейся аномалии, она будет искать способ избавиться от барьера… Кстати, к тому времени существо рискует оказаться физически уже весьма ослабленным.

Арион все еще сомневался.

— Значит, ты намерен выставить заслон достаточно далеко от скалистого антаблемента?

— Прямо у подножия холма

Регелла внезапно вскочила с места. Мы дружно повернулись к ней. Черты лица девушки исказились, глаза чернели пустотой.

— Что такое, Регелла?

Она не обращает на нас Никакого внимания, молчит. Похожа на изваяние… статую, которая напряглась, выслушивая адресованное ей послание. Машинально бросаю взгляд на экраны. Ого! К эликону ползет огромная белая гусеница. Скорее даже молочного цвета, как у тех пузырей, что образовывались на моих глазах на вершине холма.

Молниеносно реагирую:

— Арион, защитное поле, быстро… немедленно!

Он тоже увидел эту извивающуюся ленту. Белый как мел, он со своего, близкого к пульту, кресла дотягивается до нужного рычажка и опускает его. Тут же вся трава метров на двадцать вокруг корабля полегла, словно придавленная тяжеловесным катком.

Гусеница продолжает ползти. У Регеллы все тот же отсутствующий вид, будто она жадно к чему-то прислушивается. Мы для нее больше не существуем.

— Это — отпочкование от той штуки, — обрел дар речи историк.

Следовательно, она способна делиться.

— Да, с тех пор как завладела человеческими умами. Предупреди базу. Нападение возможно и на них.

Пока Арион переговаривается с двумя космонавтами, оставленными в лагере, я наблюдаю за Регеллой. Но и за экранами тоже. Гусеница прет, как таран, прямо на нас. Уткнувшись в силовой барьер, она замирает. Потом, высоко выгнувшись, пытается преодолеть его. Этот слизняк и впрямь похож на гусеницу, только без присущего им пушка и попроще на вид.

На лице Регеллы появляется хитроватое выражение, она явно притворяется. Взгляд посветлел, стал более осмысленным. Она пристально всматривается в меня с какой-то диковатой радостью

— Будьте внимательны!

Арион отключает связь со своими товарищами. А с Регеллой происходит новая метаморфоза: ее ноздри нервно расширились.

— Люгон опять вступил со мной в контакт, — сообщает она.

Ее сотрясает сардонический хохот.

— Он говорит, что я должна ему помочь…

Она резко срывается с места и устремляется ко мне, нацелив в глаза скрюченные пальцы с длинными ногтями. Словно птица-хищник, набрасывающаяся на добычу.

Глава 6

Резким движением кисти снизу вверх парирую выпад Регеллы, сразу же перехватываю ее другой рукой и нейтрализую. Девушка, ничуть не заботясь о боли, бьется в обруче моих объятий. В конечном счете вынужден выпустить ее, чтобы, боже упаси, не сломать ей какую-нибудь хрупкую косточку. Она мгновенно бросается в новую атаку, пытаясь на сей раз выхватить у меня из-за пояса дезинтегратор. К счастью, мне на помощь приходит Арион. Он внезапно для Регеллы обхватывает ее за плечи и сковывает на какое-то время.

— Воспользуйся парализатором!

— Этого недостаточно.

— У меня появилась идея.

Нелегко мне пришлось! Она исступленно колотит меня в грудь, пока я связываю ей ноги, но я все же как-то выкручиваюсь. Затем занимаюсь руками, стягивая их у нее за спиной.

Регелла бьется, хрипит, издает, словно животное, нечленораздельные звуки. Ее лицо искажено яростью, она все время стремится укусить нас. Одним словом, разбушевавшаяся фурия.

Мы осторожно опускаем ее на пол. Арион отодвигается, утирая со лба обильный пот.

— Ты полагаешь, что она безумствует под влиянием духа Люгона?

— Никаких в этом сомнений.

— И что же ты намерен с ней делать?

— Надену координатор мысли и попытаюсь разобраться, что происходит в ее разуме, а если повезет, то и в мыслях Люгона.

— Но ты рискуешь попасть под гипноз этой твари!

— Ничего, с нами Бог!.. Впрочем, не думаю, что это уж очень опасно. Гусеница посылает волномысли, но нас-то они не затрагивают. Они влияют только на… скажем так, «подвергшийся моделированию» мозг Регеллы.

— Да, если только этот обрубок не пытался сознательно вступить в контакт только с ней.