Космический госпиталь. Том 2

Цинрусскинец закрепился на потолке прямо над входом, подальше от яростно размахивающих ручищ члена экипажа, и сказал:

– Друг Флетчер, эмоциональное излучение внушает мне тревогу. В нем смешались чувства злобы, страха, голода и слепого, бездумного протеста. Эти эмоции отличаются грубостью и интенсивностью, обычно не наблюдаемыми у существ с развитым интеллектом.

– Согласен, доктор, – проговорил капитан и инстинктивно отпрянул, поскольку одна из рук пленного члена экипажа чуть не съездила ему по лицу. – Но ведь эти кресла приспособлены именно для существ такого вида. И все те рычаги, кнопки и дверные ручки, которые мы до сих пор видели, также предназначены именно для их рук. Сейчас этот несчастный не обращает никакого внимания на пульт управления. Помните, когда мы приближались к кораблю, то скорость его вращения неожиданно увеличилась. Скорее всего это было вызвано тем, что это существо случайно стукнуло по определенным клавишам.

Его кресло, так же как остальные четыре, – продолжал Флетчер, – на колесиках. Оно отодвинуто в крайнее заднее положение, откуда существу крайне трудно дотянуться руками до пульта. Есть ли у вас какие-нибудь идеи, доктор? У меня нет.

– У меня тоже, друг Флетчер, – отозвался Приликла. – Однако давайте перейдем на нижнюю палубу, где он не мог бы видеть и слышать нас. – Несколько минут спустя эмпат продолжил свою мысль:

– Уровень страха, злобы и протеста несколько понизился, а голод продолжает сохранять прежнюю интенсивность. По причинам, которые мне пока неясны, поведение члена экипажа носит иррациональный и эмоционально неустойчивый характер. Однако там, где он находится, ему ничто не угрожает, и он не испытывает боли. Друг Мэрчисон!

– Да? – отозвалась патофизиолог.

– Когда будете исследовать труп, – сказал Приликла, – обратите особое внимание на голову. Мне подумалось, что ранение черепа могло и не быть следствием несчастного случая. Скорее всего пострадавший нанес его себе сам по причине острого черепно-мозгового заболевания, доставлявшего ему постоянные мучения. Вам следует поискать признаки наличия клеточной инфекции или распада, поражения мозговых тканей, словом, всего того, что могло бы отрицательно воздействовать на центры высшей нервной деятельности и управления эмоциональной сферой.

Друг Флетчер, – продолжал эмпат, не дожидаясь ответа, – мы должны как можно скорее отыскать других оставшихся в живых членов экипажа и посмотреть, в каком они состоянии. Но необходима предельная осторожность на тот случай, если они ведут себя так же, как наш друг в отсеке управления.

Ведомые эмпатическим даром Приликлы, они быстро нашли три спальные каюты, где находились остальные члены экипажа. В одной из кают их оказалось пятеро, в остальных двух – по четыре. Двери были не заперты, даже изнутри хозяева кают не закрылись на задвижки. Система искусственной гравитации работала. Стараясь остаться незамеченными, разведчики быстро заглянули внутрь и успели рассмотреть суровые металлические стены и пол, на котором в беспорядке валялись постельные принадлежности и сломанное оборудование для переработки органических отходов. Запашище стоял такой, что Ча Трат подумала: «Его можно хоть ножом резать».

– Друг Флетчер, – проговорил Приликла, как только они отошли от последнего кубрика, – все члены экипажа физически активны и не испытывают боли. И если бы не тот факт, что они совершенно не в состоянии управлять кораблем, я бы сказал, что они абсолютно здоровы. Если друг Мэрчисон не найдет клинического обоснования их ненормального поведения, мы ничего не сумеем сделать для них.

Я понимаю, что проявляю трусость и эгоизм, – продолжал эмпат, – но мне не хотелось бы ставить под угрозу целостность нашей медицинской палубы и пугать друга Коун размещением у нас почти двадцати громадных, проявляющих излишнюю активность и в настоящее время утративших разум существ, которые...

– Согласен, – твердо прервал его капитан. – Если эта орава вырвется на волю, они разгромят не только медицинскую палубу, а весь мой корабль. Выход такой: оставить их здесь, расширить гиперпространственную оболочку «Ргабвара» и переместить оба корабля в Главный Сектор посредством гиперпространственного прыжка.

– Я того же мнения, друг Флетчер, – ответил Приликла. – И, кроме того, я просил бы вас распорядиться установить переходную трубу таким образом, чтобы мы имели легкий доступ к пациентам, смогли собрать для исследования пробы из всех пакетов и контейнеров, в которых могут содержаться остатки еды и питья. Единственный симптом, наблюдающийся у страдальцев, – это сильнейший голод. Учитывая размеры их зубов, мне хотелось бы ликвидировать этот симптом как можно скорее, пока они не начали поедать друг друга.

– Значит, – вступила в беседу патофизиолог, – вы хотите, чтобы я исследовала пробы и сказала вам, в каких контейнерах краска, а в каких – супчик?

– Спасибо, друг Мэрчисон, – откликнулся эмпат и продолжал: