Космический капкан

Договорить он не успел. Жмых присел и сокрушающим ударом отправил босса в нокаут.

– Это было лишним, – промычал Кротов, – он бы и сам отключился через пару минут.

– Ничего, мне нравится его лупить! – потирая костяшки пальцев, сообщил Жмых. – Как-то лучше себя ощущаешь. Будто в благотворительности поучаствовал – передал в приют для дефективных конфетки с ликером или еще что-нибудь общественно полезное сотворил. Эй, а ты что делаешь?! – прикрикнул он на Алису.

Девушка уже набирала код. Она обернулась к Глебу и проговорила:

– У тебя совсем мозгов нет, как я погляжу!

– Ты чего это?

– Лысый должен сказать, чтобы нас пропустили внутрь. Забыл?

– Ну, я скажу за Лысого. Какие проблемы?

– Ты вызовешь подозрения. У вас голоса не похожи.

– Ничего не вызову, ну-ка. – Жмых пощупал парализатор, покачал головой и достал припасенный специально для такого случая гладкоствольный нарезной пистоль, стреляющий разрывными снарядами мощной убойной силы. – Тульский оружейный завод, – поделился он. – Впрочем, шашки у нас еще есть?

– Есть, – с готовностью сообщил Кротов.

– Я буду говорить за Лысого, – внезапно объявила Алиса.

– Да ты сдурела! Если уж у меня голос не похож, то тебе-то куда? У тебя ж голосок то-о-оненький. К тому же…

Девушка нажала последнюю цифру и, приподняв противогаз, быстро заговорила:

– Ау, ребятки, ребятки мои милые, откройте мне скорее. Это я, ваша Алиса. Помните меня?!

Ну, все, дело – швах, решил Жмых и начал уже подумывать о том, чтобы стрельнуть во взбалмошную девицу, облажавшую все дело, но тут послышался щелчок замка. Дверь приоткрылась. В проем глянула широкомордая добродушная физиономия, с большими лохматыми ушами, отличительной чертой таргарийской расы. Парень был стрижен под ноль.

«Под Лысого косит, ушастый», – подумал Глеб, рванул вперед и оказался с парнем лицом к лицу. Ствол уперся охраннику в солнечное сплетение. Он испугался и попытался оттолкнуть незваного гостя, но Жмых прогудел из-под противогаза угрожающе:

– Убью, лохмоухий! Не дергайся!

Кротов, как ни странно, тоже не растерялся. Выхватив из рюкзачка шашку с газом, он активировал запал и зашвырнул ее в «предбанник» денежного хранилища. Зеленый дым повалил из шашки густыми удушающими клубами.

Глеб стал наступать, и парень попятился. Спускаясь по ступеням, они двинулись в подвал. Из-за плеча стриженого Глеб увидел второго охранника. Тот, наоборот был лохмат и худ, держал наперевес автомат и глядел свирепо. Но торчащие по обе стороны головы большие уши не оставляли сомнений – и этот таргариец.

«У лохмоухих-то с Алиской какие дела могли быть?» – мелькнула в голове Глеба быстрая мысль и тут же отступила – охранник передергивал затвор.

– Не стреляй! – проревел Жмых, надеясь, что тот услышит заглушаемые противогазом вопли. – Или твоему приятелю – конец!

Зеленый туман становился все гуще, но падать на пол в здоровом сне таргарийцы не спешили. Сзади что-то пронзительно мычал Кротов, только Глебу было недосуг его слушать. Худой таргариец заорал:

– А мне плевать! – и нажал на спусковой крючок. Очередь ударила в спину бритого. Тот всхрюкнул и попытался осесть на бетонные ступени, но Глеб, давно готовый к такому обороту событий, крепко держал его. Пули свистели рядом, откалывая камешки от каменных ступеней. Некоторые попадали в основание двери и рикошетили, что Жмыху совсем не понравилось.

– Осторожнее, – загудел Кротов. – На них газ действует не так, как на людей!

Охранник палил беспорядочно, поводя автоматом из стороны в сторону, надеясь, что какая-нибудь шальная пуля угодит в Глеба. Щелк… Щелк. Щелк. Патроны кончились! Жмых взвился вверх, отшвырнул измочаленное пулями тело – оно покатилось по ступеням с тошнотворным стуком, и произвел два выстрела в крепкую фигуру, дергавшую затвор. Первый заряд пролетел над левым плечом охранника и ударил в стальную дверь, не причинив ей ни малейшего вреда. Второй попал таргарийцу в грудь и с грохотом взорвался. Жмых ринулся вниз по ступеням. Перешагнул через тело убитого. Вместо грудной клетки у парня образовалась огромная дыра.

«Многовато покойничков, – подумалось Глебу. – А ведь я не мокрушник… Но он сам виноват».

Кротов замычал еще отчаяннее.

– Чего тебе? – обернулся Жмых.

– На всех газ действует усыпляюще. На таргарийцев – возбуждающе. Они впадают в агрессивное состояние, – промычал доктор.

– Информация запоздала, – хмыкнул Глеб. – Хорошо, хоть наверху не было таргарийцев. Или были… Ладно, пора забирать деньги!

Впрочем, до денег было еще очень далеко. Вторая стальная дверь, ничем не уступающая первой, преграждала доступ в хранилище.

– Где эта шлендра?! – проревел Жмых. – Алиска, иди сюда!

Девушка неслышно спорхнула по ступеням.

– Чего тебе, Глеб Эдуард?

– Тут вторая дверь!

– Я знаю.

– Как же нам открыть ее? Почему ты не предупредила?

– А ты меня слушал хоть раз? И, вообще, нужно быть повежливее!

Глеб уже замахнулся, но вовремя сдержал себя и униженно пробормотал:

– Я не хочу тебе сделать ничего плохого, Алиса. И очень тебя люблю. Скажи, как открывается дверь, моя дорогая!

– Это другое дело. Я сейчас.