Космический ключ

Солнце уже клонилось к западу. Через весь такыр, вытягивая из колодца бесконечную бечеву, важно шествовал огромный старый нар, – пастухи готовились к вечернему водопою. У соседней юрты играла крохотная девчушка, на затылке ее прыгал целый пучок тоненьких смешных косичек.

Эрсарихан опустил веки, и послушное воображение развернуло перед ним столь дорогую душе его картину. С воинами Ислама врывается он сюда. Босяки пускаются было врассыпную, но верные джигиты с улюлюканьем сбивают их в кучу, как стадо перепуганных овец. Плач детей, отчаянные вопли женщин... Возбужденный шумом, его великолепный светло-серый ахалтекинец приплясывает, прядая ушами. «Вот этот!» – громовым голосом восклицает он, и джигиты выхватывают из толпы обезумевшего от страха старика. «Презренный раб, – говорит он, и притихшая толпа с ужасом внимает речи грозного сердара. – Презренный раб. Ты вообразил себя хозяином жизни? Хозяином воды и скота? Глупец, тебе это все приснилось. Все, все – и сытая жизнь, и колхозные стада, и внуки-ученые. Приснилось, понял? Но я разбужу тебя!» По его знаку воины газавата срывают со старого безбожника одежду, скручивают за спиною руки, тащат к колодцу. Отвязав бадью, стягивают бечевой тощие ноги старика. «Слишком легок, надо добавить груза», – решает он и тут замечает девчушку, забытую у порога юрты. Небрежный кивок, и послушный джигит уже волочит ее прямо за смешные косички на затылке. На глазах старика выступают слезы. «Любимая внучка? Угадал! Хоп, хоп, – а помнишь, как выставил ты из юрты воителя Ислама? Теперь вы покачаетесь с нею вместе: вниз и вверх, вниз и вверх»... Проворные джигиты уже перекинули веревку через блок, другой конец ее закреплен в упряже верблюда-водоноса. Строптивый раб качается вниз головой над черным отверстием колодца, осталось только приладить «груз». Здесь заминка – никак не удается собрать косички в один пучок. Наконец узел готов, тонкая шерстяная бечевка удлинила косу обомлевшей от страха девчонки. «Осторожнее, – предупреждает он. – Подвесьте внученьку так, чтобы дедушка не задохнулся. Пропустите веревку ему под мышки. Хоп, хоп, – продлим жизнь несчастному, будем милосердны»... Джигиты громко смеются его остроумной шутке...

Пронзительный резкий крик отогнал видение. Старый басмач очнулся. В трех шагах от него, задрав большую голову и напружинив шею, ревел ишак. Раскачивая на коромысле звонкие пустые ведра, мимо прошла красивая молодая женщина в нарядном платье. Она не поклонилась Эрсарихану, даже не посмотрела на него! Видно этот пес Бава-Кули успел кое-что шепнуть, когда выходил из юрты. Ну да, он же проговорился: «За тобой приедут»... Надо уходить, надо осторожно уходить. Исподволь, оглядевшись, Эрсарихан подошел к колодцу. Молча взял ведро из рук женщины, сделал пару судорожных глотков. Женщина отвернулась, и ведро пришлось опустить на землю. Мальчишка, наполнявший лотки водой, направил пустую бадью в колодец, бросил на Эрсарихана безразличный взгляд и, отойдя в сторонку, заговорил с женщиной. «Я не существую для них, – злобно усмехнулся Эрсарихан и покосился на яркий, новенький кайнек. Босячка, пастушеская жена! Истинно сказано: «Зажиреет ишак – начнет хозяина лягать».

Он еще раз осторожно огляделся. Никто, казалось, не следил за ним. Надо уходить, уходить не спеша, чтоб ни о чем не догадались. Вот только... Старый басмач сунул руку за пазуху, с минуту он колебался, стоит ли лишать себя сладости расправы? Хоп, хоп, – все еще будет, все впереди. В песках сотни колодцев, тысячи безбожников-отступников. А святое дело не следует откладывать на завтра. Загородив колодец, он быстрым движением расплющил о камень хрупкую тыквенную бутылочку и метнул ее вниз, в черную глубину. Хоп, хоп, – пейте ее, хозяева воды и скота. Пейте со сладкой приправой Эрсарихана, сердара...

Сделав свое дело, Эрсарихан медленно направился в сторону ближайшего бархана. Он услышал, как женщина в сердцах выплеснула воду из ведра, которого он коснулся. Услышал, и беззубый ввалившийся рот его скривился довольной улыбкой.

ГЛАВА 21 Канатоходец смотрит вниз

Сойдя с троллейбуса, Виктор пересек небольшой сквер и с удовольствием перечитал хорошо знакомую надпись на фронтоне массивного здания:

ИНСТИТУТ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПРОБЛЕМ

Рабочий день только что окончился, и высокие застекленные двери пришли в движение, пропуская выходящих сотрудников. Виктор невольно ускорил шаги, хотя хорошо знал, что директор всегда задерживается после звонка.

Обмениваясь на ходу приветствиями, Виктор быстро взбежал по широкой лестнице и устремился в приемную.

– Можно? – поздоровавшись с секретаршей, указал он на обитую дерматином дверь.

– Разумеется, – улыбнулась секретарша и доложила в микрофон:

– Товарищ директор, к вам Ветров.