Космический маразм

- Надеюсь, ей удастся найти свою Г’одину, - сказал Лейбниц.

- А что такое Родина? – спросил негромко Сам Дурак. – Я вот родился на планете Мкераш. Потом её захватила Лига Свободных Доменов, а я сбежал на Эгозон. Родителей моих я не помню, на планете ничего от моего города не осталось. Что есть Родина? То место, откуда ты появился? То жилище, где тебя зачали или где ты родился? Родильный дом? Или, к примеру, бордель, если человек был зачат там? Страна это, где ты жил в детстве, или та страна, которая сейчас находится на месте той, разрушенной страны? Может быть, твоя родина – это яйцеклетка и сперматозоид, которые слились, породив тебя? Или это и вовсе нечто до твоего рождения, что привело к твоему появлению неизвестными тебе способами? Может, у нас всех есть общая Родина где-то там, за пределами нашего понимания, и разные языки и культуры, которые мы помним и знаем, вовсе ни при чём?

- Вы мудг’ый человек, - тихо сказал Лейбниц. – Как ваше имя?

- Меня зовут Сам Дурак.

- Ог’игинально. Вы г’ассуждаете почти как Хьюго. И, должно быть, вы оба по-своему пг’авы.

- Хьюго? Вы знаете Хьюго? – переспросил Сам Дурак.

- Кто же его тепег’ь не знает? – ответил Лейбниц. – Если вы его ищете, поднимитесь на ближайшую гог’у и увидите вег’еницу людей, котог’ые выстг’оились в очег’едь спг’осить у него совета. Он тоже говог’ил мне, что я должен г’азобг’аться в том, что я считаю своей Г’одиной. Знаете ли, нас в г’азведке готовили к забг’оске в Японию, и я почег’пнул многое из японской культуг’ы…

Лейбниц шлёпнулся на колени и извлёк из котомки короткий кинжал.

- Пг’остите поког’но, если я это совег’шаю не по пг’авилам. Никогда г’аньше не пг’иходилось пг’актиковать, да и теог’етические знания у меня нетвёг’дые… По-вашему, я отпг’авляюсь на Г’одину.

- Но я… - начал Сам Дурак, однако Лейбниц уже вонзил кинжал в грудь, провёл кровавую линию к низу живота, загнув её как раз под шевелящимся ухом, и вспорол себе брюхо уверенным движением. Руки его опустились, ухо затрепетало и обвисло, а затем и сам он рухнул в пыль пустыря.

- Это называется подстрекательством к самоубийству, - заметил я.

- Да ладно, - махнул рукой Сам Дурак. – Что суждено, того уже не изменишь. Да и смерть в маразме – понятие нечёткое. Зато мы теперь знаем, где искать Хьюго.

Втроём мы зашагали к подножию ближайшей горы. Вернее, шагали мы с Сам Дураком, а Кентел больше пританцовывал, прыгал и ходил колесом.

- Удивительная пластичность, - заметил Сам Дурак. – Так не всякий профессиональный гимнаст сможет.

- На детях гениев природа отдыхает, - ляпнул я.

- Это ты к чему?

- Э-э, - замялся я. – Не знаю. Надо было сказать что-то умное.

- Иногда умнее промолчать, - возразил Сам Дурак.

- Ну да, конечно, - разозлился я. – Вот у всех всегда есть мудрая фраза на уме, и только я, как дебил, то молчу, то несу ахинею.

- Мудро подмечено, - усмехнулся Сам Дурак.

- Да ну тебя…

Дальше поднимались на гору молча.

Вид с вершины открывался поразительный. Простор, воздух, облака, крошечные домики, разбросанные по местности, подёрнутой лёгкой дымкой. В воздухе приятно пахло электричеством и солёными огурцами. С одной стороны горы летали жёлтые самолётики, маленькие, как птицы. А может, то и были птицы, поскольку иногда мне казалось, что я вижу длинные носы и перья. С другой стороны бились между собой два войска, разделённые стеклянной стеной. С третьей парили воздушные шары, увешанные рекламными транспарантами: «От кутюр до Сыктывкара», «Таков же и вкус простокваши», «Выведем из запоя даже дипломированного нарколога» и прочая, и прочая. А с четвёртой стороны вилась длинная разномастная очередь людей, едва не уходящая за горизонт.

- Кажется, мы нашли Хьюго, - констатировал Сам Дурак.

Мне, как всегда, осталось только кивнуть.

Глава 4. Открытая добыча каменного угля

Почему человек выбирает в жизни тот или иной путь? Многое, конечно, зависит от случайности. Скажем, если бы Гагарин в детстве встретил говорящую собаку, которая объяснила бы ему теорию суперструн, то в космос бы он не полетел. Просто потому, что сумасшедших не берут в космонавты. С другой стороны, у каждого есть дело, которое получается у него лучше всего – то, что иногда называется предназначением. Всю жизнь человек сидит в офисе, считает баланс и всё время ошибается, без конца переделывает и находится на грани потери работы. В конце концов, он приходит на завод и оказывается, что он лучший в мире токарь. Но не всегда предназначение – это то, что человек делает осознанно, с помощью рук или головы. Иногда достаточно появиться в нужное время в нужном месте, шевельнуть бровью, многозначительно промолчать или произвести на кого-то неизгладимое впечатление. Скажем, корова, хоть раз в жизни встретившая птицу киви, пребывает в состоянии совершенного изумления, и именно поэтому масло из Новой Зеландии издревле славилось своим необычным и приятным вкусом.