Космический маршал. Недетские игры

Все, что касалось Райзера и Горевски вкупе с взаимодействием с разведками и противостоянием с ними же, укладывалось в десяток четких тезисов, с остальным – значительно хуже. Одни догадки и предположения. Но такие, что вполне можно объявлять чрезвычайное положение и вводить войска.

В удовольствии произнести то, что думала, я себе не отказала. А ведь еще не свела воедино возможные беспорядки на почве ущемления социального статуса насильно переселенных на Зерхан и присутствие на планете дипломата Самаринии, только указала на наличие проблемы.

Потомки каторжан, и не только с Шираша, имели в идентификационных карточках особую отметку. Заставив аналитическую систему проанализировать огромнейший массив данных, я не обнаружила свидетельств того, что этот факт оказывал какое-либо значимое влияние на их материальное положение, возможность получить образование или работу, продвигаться по служебной лестнице.

Так было еще два стандарта назад. Пять-семь случаев на сто, без малейшего намека на какую-либо закономерность. Значение имели совершенно иные факторы, но никак не происхождение.

На текущий момент ее уже можно было четко проследить. До девяноста эпизодов среди малоимущих и до шестидесяти – в среднем классе.

Несмотря на некоторое волнение, закончила я уже спокойно. Какая разница, его кабинет в Штаб-квартире или люксовый номер отеля на Зерхане!

Ровер словно и не заметил наступившей тишины. Продолжал лежать, закинув руки за голову, и смотреть в потолок. Настолько домашний и уютный, что от нехороших предчувствий просто сжималось сердце.

Машинально начала считать, иногда помогло. На этот раз… не очень. Ровер умел блокировать свои эмоции, так что ощутить его состояние я не могла, но для этого хватало и иных признаков. Мой начальник был просто взбешен. Хорошо еще, я к этому не имела никакого отношения.

– Плохо, – вздохнул Ровер, до конца выдержав паузу. – Очень плохо.

Оскорбленно приподняла бровь, только после этого сообразив, что он не видит моего лица.

Пришлось спросить:

– Что плохо?

– Все плохо, – тут же отозвался Странник, садясь. – Ты действовала непрофессионально. Журналистка, но никак не оперативник Службы. Те парни – не лучше. Единственный, кто четко оценивал ситуацию, Шторм. Но от него ничего другого и не ожидалось.

Злиться и доказывать, что в тех условиях у меня не было иной возможности, – бесполезно. Если Ровер сказал: «Плохо», – лучше сразу принять как данность. Спорить – вызвать его гнев. Вызвать гнев… лучше сразу застрелиться. До тех пор, пока не дойдет, что именно было «плохо», будешь сидеть в офисе и перебирать бумажки.

– Я могу услышать о своих ошибках?

Тот посмотрел на меня с легким интересом.

Я взгляд отводить не стала. Ему стоило сразу понять, что я не отступлю.

– Одну, но весьма существенную.

Пока он нагнетал обстановку, успела сделать предположения. Слабые места этой операции я и сама была в силах оценить. Чего стоила только недооценка Райзера. Милый дядюшка… Да и о собственной безопасности я не побеспокоилась. Влезть в игру сумела, а просчитать, что наш субъект может слететь с катушек, – даже не подумала.

Оправдания у меня были – иная специфика деятельности, но я о них даже заикаться не собиралась. То же самое, что самой себе вынести приговор и тут же привести его в исполнение.

– Зачем ты во все это полезла? – вырвав меня из общения с самой собой, жестко спросил Ровер. Поднялся, словно и не замечая, что в одних носках (стоило признать, отсутствие обуви его образ ничуть не портило), подошел вплотную. – Ты должна была связаться со мной сразу, как только почувствовала неладное.

– И прощай вся конспирация, – не сдержавшись, шепотом произнесла я. Инстинкт самосохранения не сработал.

Ровер сделал вид, что не услышал. Но лишь для того, чтобы зайти с другой стороны.

– Вано передал, что зафиксировал активацию белька. Твоя работа?

Началось!

– Как вы сумели попасть на Зерхан раньше меня?

Шеф про свой вопрос не забыл, но на мой ответил. Чутье!

– Шторм был вынужден рассказать про Горевски. В качестве компенсации за твои моральные терзания приказал выделить мне курьерский крейсер. Мы сели спустя час после вас.

Я усмехнулась, не смущаясь присутствием рядом Странника. Что-то изменилось во мне. Я все еще боготворила его, но была уверена – если потребуется, сумею настоять на своем.

Вот такой вот был расклад…

– Шторм обманул вас.

Ровер не шевельнулся, но глаза потемнели. Он поверил мне без всяких объяснений.

А еще он был в ярости.

– Слушаю. – Гнева в голосе я не услышала.

– Я практически уверена, что в ближайшее время на Зерхане начнутся беспорядки. Повод неизвестен, но, думаю, якобы находящийся в розыске Горевски-Смолин тем и занимается, что пытается найти основных исполнителей. Активность спецслужб, занятых поиском, только подтвердит его статус в определенных кругах, позволив войти в доверие. По моим предположениям, организаторами беспорядков являются дипломат с Самаринии – Риман Исхантель, активную помощь ему оказывает его секретарь – Жаклин Форс. Скорее всего, она – выходка с Зерхана, исчезнувшая лет пять-семь тому назад. Имя – чужое.

– Цель?