Космический нянь (СИ)

— Вот если тебе не понравилось, как ведущие телевизионной программы подают и освещают материал, пойдешь взрывать телецентр? — спокойно спросил он.

— При чем здесь телецентр? Я же не дурак идти и взрывать, — возмутился я.

— Хочешь сказать, что все телепередачи, которые смотрел на Земле, вызывали только положительные эмоции? И со всеми решениями политиков ты всегда и полностью соглашался? — в голосе Крита звучало неприкрытое ехидство.

— Что ты все об общих вещах, мало касающихся меня, — уже менее уверенно возразил я.

— Хорошо. Перейдем на личности. Если собеседник определенным поведением довел тебя до белого каления, то, считая себя свободным, схватишь ли ты оружие и убьешь придурка? Только не говори, что такого желания никогда не возникало, — усмехнулся он.

— Что за кровожадные примеры? Не вижу нужды убивать, — недовольно проворчал я, сообразив, насколько скользкую тему затронул.

— Вот то-то и оно. Не бывает абстрактной свободы, как таковой. Мы из ограниченного количества возможностей выбираем, то, что соответствует нашим личным ценностям. Человек волен высказать начальнику все, что о нем думает и быть уволенным. Потом долго судиться, пытаясь восстановиться на работе или искать новую работу. А можно и смолчать, сделать вид, что не заметил и вообще, здесь не стоял. Каждый сам выбирает признавать те или иные законы, принятые в масштабе планеты, страны, города, расы. Но еще более человек зависим от правил ближайшего окружения: семьи, сослуживцев, соседей, членов одной банды… Если им не следовать — индивида отторгнут, и не всегда данный процесс проходит безболезненно. Так что свобода — это лишь выбор между многочисленными правилами и законами, царящими в окружающем многослойном обществе. И этот выбор мыслящее существо совершает, руководствуясь совестью, личными ценностями, предпочтениями… Самочувствие, настроение, даже погода могут существенно изменить мнение в ту или иную сторону. Поступая на работу, человек выбирает зависимость — от успеха фирмы, от зарплаты, начальника, его секретарши, сослуживцев, соседей… Подстраивается под одних, борется с другими… Мы свободны лишь в выборе: принять или отвергнуть, покориться или сдохнуть. Свобода — понятие относительное. Даже боги ограничены правилами и законами. — На этой, совершенно не оптимистической ноте Крит закончил нравоучение.

— Вот вечно ты так. Уж и посамообманываться не дашь, — фыркнул я, признавая его правоту. — Хорошо. Все понял. Имеется два варианта: могу принять ваши правила и пользоваться кораблем всю жизнь, а могу стать в позу и отвергнуть. После этого останется выбрать планету, купить домик… ну, и так далее… Ну, я же не дурак… В смысле, не настолько дурак, чтобы такую свинью себе подложить.

— Да я в тебе и не сомневался, — усмехнулся Крит. — Всякое сознательное существо каждый момент стоит перед выбором… Сейчас тебе снова предстоит его делать.

— Ну да, ну да… Перекресток. Выбор. Знаем. Проходили. Направо пойдешь — транспорт свиснут. Налево потянет — быть тебе женою битым. А уж если прямо потащишься, то не забудь клей взять, ласты склеивать, — фыркнул я насмешливо. — Ладно. Давай, из чего выбирать будем?

Крит промолчал, а из динамиков раздался взволнованный женский голос:

— Всем, кто меня слышит — отзовитесь!