Космический шулер

—Спасибо, — сказал Лафайет. — Послушай, Стонруб, что ты знаешь о леди Андрагорре?

—Не больше других. Она — самая богатая и самая красивая леди на всем Меланже, а страсть герцога к ней горит как огонь в Чикаго.

—Ты слышал о чикагском пожаре?

—Конечно. Пивнушка. Сгорела на прошлой неделе. А что?

—Ладно, неважно. Ты говоришь?..

—Увы! Его светлости никогда не удается близко познакомиться с Ее светлостью.

—Почему?

Стонруб ухмыльнулся и игриво ткнул Лафайета локтем в бок.

—Потому что у нее есть другой. Это все знают.

—Другой?

O'Лири почувствовал, что его сердце подпрыгнуло до горла, ушло в пятки и вернулось на прежнее место.

Стонруб понизил голос до шепота:

—Герцог Родольфо ничего не знает, но он играет вторую скрипку после одного мошенника по имени Лоренцо Долговязый, или Ланцелот Счастливчик — точно не помню, как его зовут.

—Лоренцо Долговязый? — прохрипел O'Лири, морщась от боли и глядя, как добист снимает с него колодки.

—Если верить официальному сообщению, миледи отправилась навестить свою тетку-старушку и ее двенадцать кошек, — доверительно сообщил Стонруб. — Но между нами говоря, ходят слухи, что леди Андрагорра уехала в Закличарье и намерена провести медовый месяц в охотничьей избушке.

—М-медовый месяц?

—Да. Пойдем, друг. Отведу тебя к служанке, а дальше — ее забота.

* * *

Когда Лафайета, принявшего ванну, прекрасно накормленного и одетого по последней моде, ввели в кабинет, герцог Родольфо сидел в мягком кожаном кресле за небольшим столиком, уставленном бутылками, фужерами и рюмками.

—Садись, Ланцелот, — сказал он, явно заставляя себя разговаривать дружеским тоном. — Бокал вина? Сигару?

—Благодарю. — Со вздохом облегчения Лафайет опустился в кресло и зевнул, рискуя вывихнуть челюсть. — Прошу прощенья, — извинился он и на всякий случай добавил: — Привык ложиться рано. И кстати, мое имя — Лафайет.

—Хорошо пообедал?

—Немного мешали девушки, которые вшестером терли мне спину, накладывали пластырь на ссадины и массировали ушибы. Но я ценю твою доброту.

—Превосходно. А теперь поговорим без обиняков. Какие у тебя… э-э-э… отношения с леди Андрагоррой?

—Отношения с леди Андрагоррой… — повторил Лафайет. —

Гм-мм… как тебе сказать… я — ее муж. Лицо герцога окаменело.

—Муж?! — голос его рубанул воздух, подобно падающему ножу гильотины.

—Троюродный муж, — торопливо поправился Лафайет. — Мы почти незнакомы.

—Миледи никогда не была замужем, — чеканя каждое слово, сообщил Родольфо. Он потянулся за бутылкой виски, налил себе на два пальца и опрокинул рюмку одним глотком. — К тому же она разведена.

—Очаровательная девушка, — все так же торопливо продолжал Лафайет. — Веселая, жизнерадостная…

—Меня не интересуют интимные подробности, — перебил Родольфо и закусил нижнюю губу. — Капитан Пифпаф доложил, что ты пытался заговорить с ней на улице.

—Прекрасный человек, капитан Пифпаф, — радостно заявил Лафайет, довольный, что может переменить тему разговора. — И… э-э-э— очень настойчивый.

—Хотел бы я знать, чем ты оскорбил несравненную леди? Она тебя просто презирает.

—Все началось с хлопушки в постели, — охотно ответил Лафайет, но, увидев черную тучу, затмившую герцогское чело, мгновенно перестроился. — Хлопушка — это кошка, — объяснил он.

— Андрагорра вбила себе в голову, что будет с ней спать. А у меня от кошек аллергия, так что сам понимаешь, какие у нас были отношения.

—Ты хочешь сказать.. что никогда… ни разу…

—Вот именно. — Лафайет отер потный лоб рукавом кружевной рубашки и налил себе большую рюмку виски.

—Считай, что тебе крупно повезло, Ланцелот, — сурово сказал Родольфо. — В противном случае я вынужден был бы немедленно отрубить тебе голову.

—Меня зовут Лафайет. И давай не будем начинать все сначала, — ответил O'Лири, переводя дух после крепкого виски. — Ты хотел поговорить со мной, как джентльмен с джентльменом. Я тебя слушаю.

Герцог забарабанил пальцами по столу.

—Дело в том, что я испытываю чувство привязанности к данной леди, — признался он. — Естественно, я предложил ей провести вместе отпуск. Не пожелав оправдать оказанного мною доверия, она отказалась, сославшись на то, что еще раньше договорилась навестить престарелую родственницу.

—Ну и что?

—Возможно, я излишне мнителен, но мне показалось, она разговаривала без должной страсти. — Герцог наполнил свою рюмку.

—А может, ты не в ее вкусе, — ответил Лафайет, следуя примеру герцога.

—Не в ее вкусе? Что ты имеешь в виду?

—Во-первых, ты ей в отцы годишься, — напомнил Лафайет.

—Не имеет значения.

—Для тебя. А во-вторых, только не обижайся, ты какой-то невеселый. Даф… леди Андрагорра любит порезвиться.

—Невеселый? Как я могу веселиться, обремененный государственными делами, измученный бессонницей, изжогой и отсутствием денег?

Герцог схватил бутылку за горлышко и наполнил рюмки до краев.

—Вот и я говорю. Твоя светлость. Сплошная работа и никаких развлечений делают Родольфо скучным.

—Сплошная работа и никаких… клянусь своими поджилками, сэр, неплохо сказано!

Они чокнулись. Герцог задумчиво облизнул губы.