Космический врач

– Ответ прямо перед глазами, – произнес он и хлопнул пораженного рефмеханика по спине. – Взгляните сюда. Что вы видите?

– Почему… планктон, сэр.

– Что-нибудь еще?

– Нет, ничего, только плавающие в воде водоросли.

– Какое слово вы произнесли?

– Вода.

– Из чего состоит вода?

Внезапно понимание осветило лицо Хансена.

– Из водорода и… кислорода.

– Абсолютно верно. Атомный реактор даст всю энергию, что вам будет нужно. Если мы подвергнем воду электролизу, то в процессе реакции вода разложится на составляющие ее водород и кислород.

– Водород мы выпустим в космос, а кислород используем. Но, капитан, вода ведь тоже нужна. Планктон все еще необходим.

– Я и не думаю отбирать воду в этом месте. Но я предвижу множество жалоб со стороны пассажиров. Вся вода на корабле циркулирует по замкнутому циклу. Но у нас ее намного больше, чем необходимо для выживания. Мы рассчитаем минимальное количество и оставим его. Всю остальную воду мы превратим в кислород. Они будут неумыты и, возможно, будут испытывать легкую жажду, но им по крайней мере будет чем дышать.

– Какое оборудование нам потребуется?

– В первую очередь емкость типа ванны. Химической реакции не будет, так что емкость не надо герметизировать. И еще нужен источник сильного тока. Кабели от генератора должны быть максимально большого диаметра. Обычная щелочь, растворенная в воде.

– Столовая соль подойдет?

– Как раз ее не хотелось бы. Это хлористый натрий, а это означает, что в полученном кислороде будет присутствовать некоторое количество хлора, а нам несомненно не нужен этот ядовитый газ. Нам нужна щелочная соль. Нет ли ее среди питательных веществ?

Хансен вытащил список запасов и пробежался по нему взглядом.

– Магний необходим для воспроизводства хлорофилла, так Что у нас есть небольшой запас сульфата магния. Он подойдет?

– Горькая соль? Это лучше всего. Единственная сложность – сделать катод, то есть отрицательный электрод, и заключить его в трубу, в которую проникал бы раствор. Это тот электрод, который будет выделять водород. Мы должны отвести его и выбросить в космос. Кислород может вытекать прямо в воздух. – Дон быстро набросал схему и передал ее рефмеханику.

– Это должно прекрасно работать, – сказал Хансен. – В качестве сосуда мы можем воспользоваться стеклянным отстойником. Я вычищу его и приготовлю слабый раствор электролита. Но я не уверен насчет проводки и откачки водорода.

– Я берусь в этом помочь вам. Главстаршина Курикка должен знать, как это все устроить. А если и не знает, то несомненно подскажет, кто из команды смог бы помочь тебе в этом. Вызовите его сюда.

Курикка привел с собой Спаркса, а затем вызвал и нынешнего главного инженера Трублевского. Кабели из пустых ныне морозильных камер были протянуты под палубой и выведены в нужном месте. Пока это делалось, стеклянный купол, бывший ранее иллюминатором в обсерватории, был водружен на катод и связан трубкой с клапаном, сообщающимся с вакуумом за бортом корабля. Его можно было настроить так, чтобы он выпустил наружу водород, но не делал утечки электролита.

– Готово, – наконец доложил Спаркс.

– Ладно, включайте, – приказал Дон, едва не падающий от усталости.

Курикка перекинул мощный рубильник, и Трублевский медленно повернул рукоятку реостата; как только ток потек через погруженные в воду электроды, тут же возле них стали образовываться крохотные пузырьки.

Затем, по мере увеличения тока, пузырьки стали увеличиваться, большие пузыри стали подниматься и лопаться на поверхности. Дон нагнулся над сосудом и глубоко вздохнул.

– Превосходно, – произнес он, как только чистый кислород прояснил его мысли. – Наши проблемы, наконец, решены.

Он счастливо моргал в насыщенной кислородом атмосфере над сосудом и лишь смутно сознавал, что зазвонил телефон и ему протягивают трубку.

– Говорите, – сказал он и только потом разобрал на крошечном экране встревоженное лицо Рамы Кизима.

– Не могли бы вы прийти в лазарет, сэр. Тут еще четыре пациента со столь же высокой температурой. А с первым я уже не знаю что делать. Он без сознания, и я не могу привести его в чувство.

11

Дон отпустил Раму, отослав его спать, так как хотел побыть наедине со своими мыслями. Четверо новых пациентов с высокой температурой лежали в общей палате, но первый, больной Приц, был помещен в изолятор. Дон стоял у его кровати, слушая тяжелое медленное дыхание больного и глядя на показания группы прикрепленных к его телу приборов.

Пульс слабый, но устойчивый, сердце, несомненно, в норме. Температура за сорок и, несмотря на дозы жаропонижающего, которые, несомненно, должны были ее сбить, постоянно растет. Антибиотики тоже не дали никакого эффекта. Чем это было вызвано? Незадолго до этого он гордился, что сможет справиться с любой неприятностью по медицинской части, которая только может возникнуть. Он не слишком удачно действовал в этом случае. Может, это от чрезмерной усталости…