Космо Хилл. Супернатуралист

Они прижимались к стене, спасаясь от дождя. Далеко внизу завывали сигнализации машин, разбуженные каплями-мутантами. Службы безопасности никогда не откликались на такие сигналы во время ливня. Сигнализация срабатывала либо из-за плохой погоды, либо из-за неумелости угонщиков.

Космо преодолел последний отрезок лестницы и поднялся на крышу — плоскую гладкую поверхность просмоленного кровельного картона, в центре которой возвышалась похожая на мостик подводной лодки будка шахты лифта. Покрытая рифлеными листами крыша будки прогибалась под напором ливня. И вдруг ливень прекратился, словно кто-то в небесах повернул кран и выключил воду. Еще одна характерная черта весьма своеобразного климата Маичи-Сити.

— Кто-то там, наверху смилостивился над нами, — заметил Зиплок.

— Ага, только поздновато, — сказал Космо, стряхивая воду с волос. — Пошли.

Они зашлепали по пропитанной водой кровле. С каждым шагом крыша угрожающе прогибалась, в некоторых местах сквозь волокна истрепанного дождем картона проглядывали балки перекрытия. Соседнее здание было всего на один этаж ниже. Его крыша выглядела не слишком привлекательной посадочной площадкой — она была загромождена остатками лагеря бездомных. Блоки из шлакобетона были разбросаны как костяшки домино, из расколотого корпуса электрогенератора сыпались искры.

Космо встал на край крыши, стараясь не думать о прыжке.

— Как по-твоему, у нас получится?

В ответ Зиплок посоветовал отойти от края крыши подальше.

Космо был полон решимости.

— Думаю, получится. Практически уверен, что получится.

— Это вряд ли, — произнес кто-то гнусавым голосом. Так мог говорить либо сильно простуженный человек, либо тот, кому недавно сломали нос.

Космо и Зиплок медленно обернулись. Воспитатель Редвуд стоял у дверей будки и широко улыбался. По его щекам текли крупные слезы.

— Я поднялся на лифте, — сообщил он. — А у вас двоих мозгов не больше, чем у кучи вторсырья. Думали обмануть меня, да?

Космо не ответил, потому что не услышал вопроса. Вода стекала по его волосам, противным ручейком холодила кожу между лопаток. Может быть, поэтому его стала бить дрожь.

— Мы сдаемся, мистер Редвуд. Правда, Зиплок?

Зиплок онемел от страха.

— Сдаваться поздно. Теперь вы превратились в вооруженных беглых преступников. Вас следует упаковать. — Редвуд достал взятую у другого воспитателя «пушку» и бросил ее к ногам беглецов.

Космо тяжело задышал.

— Прошу вас, воспитатель, не надо. Мы — на крыше. В ванне сможем оказаться только через несколько часов.

Единственный способ растворить целлофан — погрузить жертву в ванну с кислотным раствором.

— Я знаю, — сказал Редвуд, глядя на них безумными, слезящимися глазами.

Он подошел к Зиплоку, схватил его за воротник и подтащил его к самому краю крыши, так что обезумевший от ужаса беглец повис над бездной.

— Последний урок, Франциск. Тебе следует усвоить его с первого раза.

Зиплок начал хихикать, потом истерически захохотал, но смех его не имел ничего общего с весельем.

Редвуд приставил пушку к его лбу.

— Советую закрыть пасть, Франциск, если не хочешь, чтоб я заткнул ее тебе целлофаном.

— Делай, что хочешь, Редвуд, — закричал Зиплок, глядя на воспитателя вытаращенными от ужаса глазами. — Сильнее меня уже не напугать!

Редвуд рассмеялся, и по его щекам снова потекли слезы.

— Не знаю, как ты отнесешься…

И тут комбинезон Зиплока лопнул. Несчетное число раз побывавшая в химчистке ткань была не прочнее бумаги. В кулаке Редвуда остался клок материи, а Зиплок завис над пропастью и уже не смог восстановить равновесие.

Его последние слова были адресованы Космо:

— Извини. — И Зиплок упал.

Падать было невысоко. Школьники, которые лазают по деревьям, прыгают с гораздо большей высоты и отделываются вывихнутыми лодыжками. Но Зиплок повалился спиной вперед и увлек за собой Космо.

Времени на молитвы или крики не было. Вся жизнь не пронеслась перед глазами Космо. Только что он молил воспитателя Редвуда о пощаде — и вот уже земля и небо поменялись местами, и он рухнул на крышу соседнего здания. Вернее, на генератор, что остался от лагеря бездомных.

Но остался жив. В этом не было никаких сомнений. Ему было очень больно, а боль могут чувствовать только живые. Перед глазами Космо пестрели разноцветные провода и древние трансформаторы, танцевали искры, а хлопья ржавчины, словно кровавые снежинки, медленно опускались ему на лицо. Больше ничего видно не было.

Его рука дернулась. Значит, Зиплок пошевелился.

— Нет, — просипел Космо — на крик не хватало дыхания. — Замри!

Но Зиплок снова пошевелился. Космо так никогда и не узнал, услышал ли ирландец его предупреждение или нет. Металлический наручник замкнул два оголенных провода под напряжением в десять тысяч вольт.

Разряд подбросил мальчиков в воздух, и их тела запрыгали по покрытой лужами крыше, как ловко брошенные камешки по поверхности пруда. Остановились они у ограждения. На спинах. Лицами вверх.