Космодесы 5

Но…как же здесь непривычно, и как же все вокруг давит своей чужеродностью — коридор больше похож на нору, в стенах словно ребра торчат, тут и там по стенам, полу, потолку проходят жгуты и изогнутые трубы, напоминающие корни диковинного растения. Сам материал, из которого был сделан этот корабль, напоминает камень, но он черный, настолько, что будто впитывает свет. От наших фонарей даже нет никаких отблесков или бликов.

А вот и наш артефакт — блестящий шар, лежащий в нише на пьедестале посреди этого «отсека».

Я подошел и занес над ним руку.

Ну-с…надеюсь, ничего не произойдет…

Я схватил шар, обхватил его пальцами и дернул наверх. Вопреки ожиданиям, он не был никак закреплен, и я с легкостью его поднял.

И тут случилось «это» — для начала луч, бьющий из шара вверх, вдруг исчез, окружающий нас «черный» камень мгновенно будто «выцвел» — он посерел и с каждой секундой все больше и больше менял цвет, становясь уже скорее белым, чем серым.

— Кураж! Что там у вас происходит? — послышался обеспокоенный голос Выдры. — Тут что-то случилось. Все вокруг изменило цвет, начало рассеиваться…

— Все хорошо, — ответил я, — эта штуковина у нас. Возвращаемся.

— Отлично. Ждем ва….

Связь исчезла, и едва я успел что-то сделать, как мой скаф тоже вырубился.

Прежде чем я успел даже выматериться, скаф включился вновь.

У моих спутников, похоже, случилось то же самое.

— Погядок! — послышался голос Деда. — Похоже, пгосто что-то пегеггузило электронику. Но теперь все нормально.

— Понял, — ответил я. — Выдра! Ты еще здесь? Эй?

— Похоже, когабль выгубился, — заметил Дед, — им нужно чуть больше вгемени на пегезапуск системы, чем у нас ушло на пегезапуск скафов. Летим назад. Думаю, когда подлетим к шлюзу, они как газ включатся.

— Лады, — ответил я и первым направился к пробоине…

Вот тут я и столкнулся с проблемой.

Ранец на моем скафе не работал, и это было странно. Никаких неисправностей нет, топливо имеется, но движки не запускаются, сколько бы я ни пробовал.

Как оказалось, у Кучи и Деда возникла такая же проблема.

Однако мы не запаниковали. В конце концов, с таким количеством выходов в открытый космос, сколько было у нас, поломка ранца не особенно то и большая проблема. Будь мы какими-нибудь гражданскими или желторотыми новичками, может быть и занервничали, а так…

Берем наши пушки, адаптированные для стрельбы в условиях космоса, проводим небольшой «апдейт» — в частности, отключаем систему, гасящую отдачу, и вперед.

Пуля летит в одну сторону, стрелок в другую. Главное — «себя» правильно нацелить, а то придется еще стрелять, внося корректировки в курс.

В силу нашей опытности корректировки не потребовались. Пусть и не так быстро, как если бы ранцы были рабочими, но мы добрались до шлюза корабля.

— Очень интегесно, — хмыкнул Дед,– отчего у нас всех тгоих ганцы сдохли?

— Явно не случайность, — согласился я.

— Артефакт! — заявил Куча. — Точно вам говорю!

— Ты об их существовании час назад узнал, — рассмеялся Дед, — а уже «точно» нам говогит…

Возле шлюза нам пришлось проторчать минут десять, после чего сенсорная панель зажглась, и мы все же зашли внутрь.

Покинув шлюз, мы удивленно начали озираться — горело только аварийное освещение.

— Это что тут у вас случилось? — спросил я у пришедшей нас встречать Выдры.

— Да чертовщина какая-то, — ответила та, — корабль полностью вырубило. Запустились с аварийных аккумуляторов…

— А Либерти где?

— Пошла запускать реактор…

— Его тоже выгубило? — заинтересовался Дед.

— Ага, — кивнула Выдра.

— А чего она так долго с ним копошится? — вновь спросил Дед.

— Вот это и странно, — вздохнула Выдра, — говорит, не может запустить.

— Та-а-ак…пойду-ка помогу, — Дед быстро освободился от скафа и направился к лестнице, ведущей на техническую палубу.

* * *

Спустя полчаса все мы были в кают-компании — наметилось очередное внеплановое, но крайне срочное собрание.

Суть проблемы — реактор запустить так и не удалось. Более того, Дед сделал неприятное открытие — проблема с реактором и проблема с ранцами была идентичной, а точнее в баках ранцев и в танках корабля плескалось вовсе не топливо, а…Дед пока затруднялся ответить, во что же топливо превратилось. Однако главное для нас — оно утратило свою главную и нужную нам особенность, и превратилось просто в жижу, которая не желала гореть.

Соответственно, мы застряли здесь. Корабль не мог запустить двигатели, не мог улететь. Что еще хуже — окружающее нас облако и не думало рассеиваться. Оно просто медленно расползалось все дальше и дальше.

— Ну-с, — открыл я собрание, — у кого есть какие планы? Куча, сразу говорю — с толкача корабль не заведешь, и до аванпоста мы его не дотолкаем.

— Ну тогда надо топливо назад в топливо превратить! — выдал все же гениальную мысль Куча.

— Ну так преврати.

— А я не умею. Я не химист.

— Химик, чудовище ты необразованное! — вздохнула Выдра.

— Вот! — кивнул Куча. — А кто у нас химик? Дед. Пусть и нахимикает нам топливо.

— Я не господь бог, — хмыкнул Дед, — как ты себе это пгедставляешь вообще?

— Не знаю. Щепотку соли кинул, ложкой перемешал — все, готово топливо! — пожал плечами Куча.