Космоэколухи

– Нет, но даже если весь экипаж натянул скафандры прямо поверх одежды, то обувь-то должна была остаться.

– Прибежали босиком, по тревоге, прямо из коек? – предположил пилот. – Эй, Михалыч, предупреждать же надо!

Наружная дверь захлопнулась, внутренняя распахнулась, и коридор заполнился воздухом. Одновременно включился гравитатор, и разом обретшие вес космолетчики еле удержались на ногах. Следующий отсек оказался намного больше и служил чем-то вроде гостевой комнаты или зала ожидания: с полсотни кресел вокруг десятка столов, по центру каждого – голопроектор. В обычной ситуации простых грузоперевозчиков вряд ли пустили бы дальше, мимо стойки охраны. Дэн повернул к ней голову с камерой, и Полина тут же ойкнула:

– Смотрите, там человек лежит!

– Нет, – киборг подошел, наклонился и поднял находку за щиколотку, – только нога.

– Брось ее немедленно! – сдавленно потребовал капитан, сомневаясь, что бывший владелец конечности беспечно ускакал на оставшейся.

Дэн послушно разжал пальцы, и нога со стуком упала на пол.

– Да что здесь, черт побери, произошло? – Теодор заглянул за стойку и отшатнулся: там чернела огромная клякса не то засохшей крови, не то сажи. – Блин, идея с древним Злом уже не кажется мне такой идиотской!

Капитан, превозмогая отвращение, наклонился и внимательно осмотрел пятно.

– Нет, тут поработало Зло вполне современное, – заключил он. – С плазменной винтовкой, стреляли почти в упор.

– Может, уйдете оттуда, пока не поздно? – жалобно попросила Полина.

В тон ей на заднем плане завыла кошка.

Но ублюдки с оружием страшили Станислава куда меньше мистических чудищ.

– Судя по состоянию… кхм… останков, это случилось не меньше суток назад. – Капитан выпрямился. – Похоже, на станцию кто-то напал, перестрелял охрану, уничтожил центр связи и давно уже смылся, взорвав за собой порт.

– Мне говорили, что на Самородке живет около шестисот человек, – подал голос Вениамин, оказывается тоже не отлипавший от наблюдательного экрана.

Космолетчики дружно уставились на дверь за стойкой.

– Что-то мне совсем не хочется туда заходить, – пробормотал Теодор и сам же помог Михалычу выломать из гнезда спекшийся ком металла и пластика – похоже, в панель пальнули из бластера.

Техник провозился не меньше получаса, прежде чем дверь его признала и разъехалась, открыв шестиугольный зал с коридорными проемами в каждой стене. Все они были неосвещены и казались нарисованными черной краской. Горы трупов, как того подсознательно ожидали космолетчики, в центре не высилось, но и без них картинка была безрадостной: разбросанные по полу вещи, инструменты и бумаги, кое-где виднелись пятна крови, а в одном месте даже широкая, ведущая в один из коридоров полоса. Сам уполз или утащили?

– Эй, есть кто живой? – крикнул Станислав, включив внешний динамик.

Живые не отозвались, мертвые тем более.

– Движение во втором слева коридоре, – тихо сообщил Дэн. – Движение в первом справа. Не менее трех крупных тепловых объектов в центральном, две единицы оружия.

Капитан кивнул и, жестом отправив команду обратно за дверь (чтобы и объекты не нервировать, и самим на сгусток плазмы не нарваться), попытался с порога продолжить переговоры:

– Мы знаем, что вы здесь! Не бойтесь, давайте для начала просто…

В стену над проемом влепился лазерный луч – слишком высоко, чтоб быть прицельным или даже предупредительным. Скорее у кого-то нервы не выдержали либо просто рука на «спуске» затекла. Но рисковать Станислав, разумеется, не стал и поспешно выскочил из отсека.

Космолетчики засели по обе стороны проема, поочередно в него выглядывая. В зале по-прежнему царила тишина. Из дырки в стене сочился тяжелый черный дым и капал расплавленный пластик, все реже и реже.

– Ну и что это было? – громко поинтересовался Станислав.

Стрелку, видно, тоже надоела игра в прятки, и он резко, настороженно окликнул:

– Кто вы такие? Чего вам надо?

– Почтальоны! – саркастически отозвался Теодор. – Привезли посылку от вашей бабушки.

В центральном коридоре уже отчетливо зашуршали и зашушукались, и тот же голос (похоже, главный) подозрительно сообщил:

– Мы почту только на следующей неделе ждали!

– Ну извините. – Станислав выпрямился в проеме, демонстративно поставил бластер на предохранитель и сунул в кобуру. – Технические накладки. В ведомости-то расписываться будете или назад везти?

Неизвестно, что в итоге убедило рудокопов – жест доброй воли или будничный, меньше всего ожидаемый в столь напряженной обстановке вопрос, – но из коридоров медленно и осторожно, пригнувшись, как готовые по малейшему шороху шмыгнуть обратно в норы мыши, стали выбираться люди. Большинство – раненые, кое-как перевязанные тряпками, один спотыкался на каждом шагу, другого поддерживала немолодая женщина, сама с рассеченным подбородком. Был тут и маленький, лет семи-восьми мальчик, прячущийся за спину рослого мужчины, здорово смахивающего на беглого каторжника: черная щетина, покрасневшие, неприязненно прищуренные глаза, заляпанная кровью роба и направленный гостю в лицо бластер. Впрочем, Станислав сомневался, что в подобной ситуации сам выглядел бы симпатичнее.