Космогид (СИ)

— А сам? Торнгарнцы не страдают угрызениями совести, тем более твой род пострадал от Элины. Гуишта не горит желанием встретиться с ней?

Дашшан мгновенно преобразился. Он вскинул голову, ноздри его раздулись, а глаза приобрели цвет ледяной пустыни. Я его задел, кажется.

— Не буду спрашивать, что ты умудрился нарыть, парень. Твое счастье, что тебя эта история не касается. Мой тебе совет, не зли меня.

— И все же, — игнорируя его предупреждения, не сдавался я. Понесло меня — теперь не остановишь. — Почему не берешь на себя смелость сделать то, о чем мечтал все это время?

— Я выяснил, что хотел, — Дашшан как-то разом помягчел. — Ты ни за что не поднимешь руку на змею, потому что она из «Алюфа». Что ж, это подтверждает истину, кодекс чести еще не утратил силы.

— Вот здесь ты прав, — я кивнул и допил бурбон. — Ты — анархист по своему характеру, и тебе не понять всей сложности отношений, которые практиковались в «Алюфе». Кодекс был написан кровью, а это что-то значит для тех, кто носит нашивку этого подразделения. Ни при каких обстоятельствах не делать зла тому, кто служил в подразделении «Алюф». Среди нас ублюдков и стукачей никогда не было. Они отсеивались на первом этапе подготовки. Пусть Элина когда-то повернулась не в ту сторону, но поднимать руку на девушку ради ваших непонятных комбинаций не буду. Нет.

— Благородство украшает мужчину, — без тени сарказма ответил Дашшан. — Когда тебя прирежут в постели — вспомни мои слова напоследок. Это мой совет, исходя из нашего противостояния. Но как человек ты мне симпатичен, я уважаю тебя и твои умения, и потому дам совет. Не увлекайся женщинами такого типа. Я постараюсь обезопасить твой тыл во время дележа груза. Поверь мне, Влад, я знаю, что рано или поздно ты возьмешь в руки оружие и обратишь его против нас. Может статься и так, что мы встретимся с тобой по разные стороны общих интересов и подеремся от души. Не так много людей, владеющих канто-ран, находятся в космосе. Мне повезло, что я встретил тебя. Так почему был не воплотить в реальности мечты о хорошем спарринге?

— Будем считать это договором, — с серьезным видом кивнул я и повернулся к Фацаху. — Дружище, врезать тебе по морде или сам сознаешься, что здесь произошло?

— А это сейчас нужно? — усмехнулся Фацах, поигрывая бицепсами. Сквозь рубашку ощущалась мощь мускулов, перекатывающихся под кожей подобно волнам.

— Почему же тогда тебе не врезала между ног? — задумался я. — Ведь это так просто.

— Это не так просто, — заверил меня Фацах. — А если серьезно — я деликатно намекнул о том, чтобы она не суетилась. Все равно добыча уйдет в карман Бродяг. Тебе неприятно это слышать, гид?

— Не заводись, придурок, — коротко бросил Дашшан, но Фацах сразу присмирел.

— Мне казалось, что ты немного поумнел, сидя в цистерне, — я направился в комнату, где находилась Элина. — Когда прибудем на место — разбудите.

Таможенный терминал, куда припарковался лайнер, представлял собой длинную площадку, где расположилось немереное количество кабинок с удобствами из прозрачного стекла. За каждым сидел офицер таможни и с неимоверным усердием проверял документы прибывших пассажиров. И лишь только удостоверившись в подлинности оригинала с фотокарточкой, проверив биометрику, вмонтированную в паспорт в виде широкой магнитной ленты, пускал прибывшего за турникет. В накопителе освободившийся счастливец мог воспользоваться буфетом, комнатой для курения или просто поваляться на кожаных креслах, легко трансформирующихся в диваны. Лишь после проверки всех гостей к накопителю подавался челнок, и, набивши нутро большим количеством людей, стартовал с площадки. Парящая в черном пространстве Формоза, окутанная бледно-зеленоватым вперемешку с голубым цветом, удивительным образом будоражила чувства прибывших сюда туристов и путешественников, настраивая их на мажорный лад.

Офицер в темно-коричневом мундире с золотым шитьем на рукавах и с шевроном, на котором была выведена цифра 3, внимательно посмотрел на меня, повертел в руках секрет-карту, словно не мог осмелиться что-то сказать, после чего вставил ее в компактный аппарат, больше похожий на древнюю игровую приставку, бывшей когда-то популярной на Земле. Провел картой в щели и посмотрел на монитор.

— Сэр, вас давно разыскивает Компания «Глобальные туры». Уже было несколько запросов, но всякий раз мы отсылали отрицательный ответ.

Офицер немигающе уставился на меня, словно пытался уличить во лжи, готовой сорваться с моих губ. «Глобальные туры» — мой дом родной, а папа — Анисьев. Немудрено заволноваться. «Победоносец» умудрился уйти без меня с Ирбиса. Вероятно, подоспели новости о Бродягах, агентах и бандитах. Гид Балканский влип сразу в несколько ситуаций, что даже обычно вяловатый Анисьев встрепенулся. Или что-то случилось? Так уж важно мое присутствие на Формозе? Или шеф хотел убедиться, что я надежно затерялся в лесах-горах Ирбиса? Он, кстати, не раз высказывал сомнения по моему прошлому, покрытому для него мраком, неприступным и непроницаемым. Его этот факт, мне кажется, сильно заедал.