Космокриминолухи: Быть человеком (СИ)

Теодор и Ланс, подобравшись к выходу, окружили Вадима.

— Завязалась борьба, — подхватил нить повествования капитан Петухов. — Энцо и Виктор налетели на жертву, сбили его с ног. Подтянулись остальные испуганные, но воинственно настроенные пассажиры.

Теодор сделал Вадиму подсечку, а Ланс, подхватив его под мышки, уложил на пол. К ним присоединились Элайза Агости в лице Вениамина и Павел Поцелуев, роль которого теперь исполнял Станислав. Неподалёку стоял Дэн-Алис. Они все, как стая шакалов, окружили лежащего лицом в пол Вадима-Алекса.

— Дальше все на одного, — заключил Станислав.

— Я наступаю на него ногой, — Вениамин-Элайза слегка наступил на спину Вадима.

— Я тоже! — Теодор-Энцо с видом охотника, завалившего свою самую крупную дичь, поставил ногу на поясницу Вадиму. Когда бы он ещё смог так безнаказанно потоптаться по этому типчику, надо ловить момент.

— И я, — Ланс расположил свою ногу в районе лопатки.

— Эй, ребята, полегче! Не так правдоподобно, — простонал Вадим, а затем с лёгкой иронией в голосе уточнил: — Или вы и моей смерти хотите?

— Упс, прости, увлеклись! — нисколько не раскаиваясь, весело ответил Тед.

— Я тоже приложила ногу, — скаламбурил Дэн-Алис. — Мой супруг пострадал, и я хочу отыграться.

— Пальцы Павла сбиты, он тоже приложил руку, — Станислав присел на корточки перед Вадимом и обозначил удары.

— Место узкое, все машут кто руками, кто ногами, — Теодор с энтузиазмом мельницы, получившей новое зерно, начал махать руками, цепляя рядом стоящих.

— И врач остаётся с синяком под глазом, — сделал вывод Вениамин, которому и самому неплохо прилетело от пилота.

— Ой, простите, Вениамин Игнатьевич, — теперь уже Тед извинялся искренне.

— Постойте, если его сбили с ног у выхода, то там бы он и умер, — остановила этот разгул Полина, стоявшая неподалёку от отсека стюардов и перехода в другой салон. Со стороны ей было легче оценивать действия команды.

Все замерли и с недоумением уставились на девушку. Даже Михалыч заинтересовано привстал из кресла и обернулся.

— Верно… — задумчиво протянул Вадим. В пылу выяснения кто кого и куда бил они забыли о том, где находилось тело. Он встал и медленно двинулся по направлению к Полине. — Однако покойный лежал в метрах полтора от выхода, головой в сторону соседнего салона.

— Он хотел вырваться! — воскликнул Тед.

— Но ему не дали. Его снова схватили, протащили немного и добили…

— Получается, они действовали не в одиночку, а как шайка, — вывод Дэна был кристально ясен и одновременно ужасающ в своей простоте.

Все замерли, осознавая, что случилось в действительности на борту корабля. Такого исхода никто не ожидал.

— Могу предположить, — доктор Бобков первым вышел из ступора, — что, увидев дело своих рук и ног, пассажиры с ужасом разбежались по местам. А вот Элайза Агости не потеряла самообладания. Возможно, осознав содеянное, она хотела искренне помочь, но сейчас её действия выглядят неубедительно. Кардиошок применяют на груди больного. Тогда доктор Агости для подстраховки перевернула тело на спину... Но мы знаем, что кардиошок не использовался. Получается, она только создала видимость оказания первой помощи.

— Выходит, они все убийцы! — поставил точку в этом расследовании Вадим.

По правде сказать, Алекс не хотел никуда лететь. Да, самолюбие тешило, что его выбрали лучшим сотрудником года. Но он весь год вкалывал не для того, дабы потешить своё эго, а чтобы обеспечить семье достойную жизнь. Впервые за несколько лет он смог взять отпуск, чтобы отдохнуть и провести время с подрастающей дочуркой и любимой женой. А тут так совпало, что Неделя конференций выпадала на это время. И хочешь не хочешь, а лететь надо: на повышение квалификации направляли только лучших, а это потом влияло и на карьерный рост, и на оклад. Последнее как раз имело значение – деньги молодой семье были ой как необходимы.

Попрощавшись с провожающими его женой и дочерью, он пошёл на посадку. По пути помог женщине с ребёнком донести их багаж. Девочка всю дорогу до корабля весело щебетала, рассказывая матери, а заодно и Алексу, незамысловатые истории из своей детской жизни. Мужчина улыбался: скоро и его егоза подрастёт, будет рассказывать ему о бантиках, заколочках, платьицах и своих приключениях. Он уже скучал по своей дочурке.

Сперва всё шло хорошо. Да, было небольшое недомогание, которое Алекс списывал на простуду: Роуз как раз на днях пришла из садика, шмыгая носом и чихая. Но потом, когда корабль ушёл в прыжок, становилось всё хуже и хуже. Стены давили… Климат-контроль на корабле, похоже, барахлил, и Алекса кидало то в жар, то в холод. Несколько раз он просил у рыженькой бортпроводницы воды, а затем и что-то от головной боли. Но это нисколько не помогало. В висках пульсировало, давило, в глазах всё двоилось и расплывалось.